Она посмотрела на меня грустным усталым взглядом, исходившим, казалось, из самых глубин ее души.
— Мы действительно увидимся? — спросила она совершенно потерянно.
Я протянул ей руку. Она взяла ее, вышла из машины и встала лицом к лицу со мной. Ее пальцы легким движением сдавили мне запястье.
— Может быть, — ответил я.
Она улыбнулась улыбкой маленькой девочки.
— Нет… все кончено. Моя паутина… не была достаточно прочной. — Улыбка ее немного посветлела. — Но я старалась, знаешь.
— Я знаю.
— И это стоило того. Я сожалею только об одном.
— О чем?
— Ты не написал мой портрет, как собирался.
Я коснулся губами влажной кожи ее щек и легким движением пальцев провел по ее бровям. В моих объятиях она- вновь вся затрепетала, веки ее полузакрылись, и из груди вырвался легкий стон, который я поймал губами как прорыв ее жизненных сил и страсти. Она жадно впилась в мои губы, пытаясь в этот миг передать в поцелуе все то, что было у нас в прошлом, и заручиться на будущее. Я с сожалением и неохотой оттолкнул ее.
— Будь осторожен, Тайгер.
Я кивнул.
— Ты еще придешь ко мне… возможно?
— Когда-нибудь это должно снова случиться.
— Тогда я сплету новую паутину, — улыбнулась она. — Будь осторожен, дорогой.
Позади меня Мейсон спросил:
— Ты готов?
— Иду, — отозвался я.
Наш самолет стоял на небольшой площадке, отведенной для частных самолетов, в последнем ряду. Мейсон держал его все время готовым к вылету, баки заправлены, практически, он мог стартовать в любое время. Главное, надо было суметь удрать с аэродрома. То, что шел дождь, как раз было нам на руку. Поскольку официально поле было закрыто, то все служащие спокойно сидели у электрообогревателей по своим комнатам и потягивали кофе. Можно было рискнуть прорваться.
Мейсон колдовал над приборной доской, готовя самолет к запуску. Я уселся рядом с ним, пристегнул себя ремнями и надел шлем. Из-за туманной сетки дождя и навеса, под которым стоял самолет, наши приготовления были незаметны.
Мейсон включил зажигание и нажал кнопку стартера, четыре лопасти винта начали медленно вращаться. Затем мощный двенадцатицилиндровый двигатель ожил и заревел в дождливой тишине летного поля, как разбуженный зверь. Мгновенно ожило радио, и испуганный голос оператора с башни управления начал запрашивать нас. Мейсон прибавил обороты, вывел самолет на взлетную полосу, развернул его против ветра и, дав полную свободу двигателю, погнал самолет навстречу надвигающемуся небу.
В пятидесяти футах над землей Мейсон взял по приборам нужный курс и, произнеся обычные для летчиков пожелания удачного полета, облегченно вздохнул. Самолет, задрав нос, набирал высоту.
На трех с половиной тысячах футов мы, преодолев облачность, вырвались в яркий солнечный день, возникший словно по волшебству. Под нами клубились белоснежные горы облаков, образуя вершины и долины счастливой страны, сплошь покрытой снегами. Тень самолета ныряла в облаках, окруженная радужным спектром, иногда проваливаясь в темные дыры в белом поле, которое закрывало собой весь ужас непогоды, царившей внизу.
Мейсон, рассчитав маршрут, прикинул, что мы будем в полете примерно час. У нас оставалось еще сорок минут, чтобы не думать о том, как мы посадим самолет, долетев до места. Там будет видно. А где-то впереди другой самолет и другие люди тоже должны будут решить эту проблему. Голос Мейсона в наушниках, как бы отвечая моим мыслям, стал комментировать ситуацию. «Команчи» хорошо начал полет. Возможно, ему повезет, и через разрыв в облаках он выберет место. Может, и не повезет. Оба самолета при такой облачности могут подлететь к Лисвиллу, только точно рассчитав маршрут. Обе крылатые машины летят по разным траекториям и, в лучшем случае, должны сойтись в одном месте. Мы, полагаясь на скорость нашего самолета, можем сократить разрыв во времени. Но посадка остается для нас большой проблемой.
Время, оно всегда все решает. Я закрыл глаза и, расслабившись, откинулся назад, дав себе возможность отдохнуть и обдумать ситуацию, возложив все заботы о полете на Мейсона, пока мы не достигли нужного места.
Рондина, что она хотела сказать мне, почему не могла доверить этого другим? Ее задание было довольно простым, запасным вариантом на случай, если бы мне не удалось здесь ничего обнаружить. Она не могла натолкнуться на что-то столь важное, хотя, конечно, всегда есть шанс встретить непредвиденное. Разрабатывая эту операцию, Советы не могли полагаться только на одного человека. У них, так же как и у нас, работала целая группа, и каждый был готов к определенным действиям, в зависимости от хода развития всей операции, все было спланировано и учтено. У них есть и свои специалисты, и профессионалы, готовые подключиться в нужный момент и сделать все, чтобы победить в этой сумасшедшей игре.