— Спасибо тебе, муха… прежде чем ты умрешь, прими от меня благодарность.
И она глубоко вдохнула, приставив ингалятор сначала к одной ноздре, затем рука ее двинулась к другой и застыла на полпути. Глаза ее на секунду сделались ясными, чистыми и широко раскрылись, когда цианистый газ достиг легких.
Она вдруг осознала, что проиграла, попыталась нажать на курок пистолета, который уже смотрел дулом в пол, но ноги ее подогнулись, и она рухнула на пол, присоединившись к тому, кто уже ушел из этой комнаты в иной мир — мир смерти.
Она была уже мертва, когда я подошел к ней, и не могла слышать моих слов:
— Я ведь говорил тебе, паук, что я оса, а не муха.