Нет, ну судите сами. С момента выхода из форта, её парень практически не обращает на неё внимания. Нет, то есть обращает, конечно, но ничуть не большее, чем на остальных членов отряда. А если учесть, сколько времени прошло... Серьезный повод задуматься над судьбой их отношений. Да и были ли они, эти отношения? Если бы она сама не проявила инициативу, то этот остроухий ледышка небось до сих пор и не почесался бы! Это во первых.
Во вторых, - её едва не убили!!! Какая-то крокодил с крыльями едва не спалил её самым настоящим, горячим, огнём! То, что она владеет магией - это вовсе не повод поступать с ней как с ведьмой в средневековье! София решительно возражала против подобного обращения со своим молодым, красивым и ... телом.
А Рау... Альфар, в которого её угораздило влюбиться - даже не утешил её как следует! Только торопил и подгонял... Она же не железная!!!
И это был третий аргумент в отношении е оценки сложившейся ситуации. София чувствовала что просто устала. Нет, её сила оставалась при ней, всегда готовая помочь и поддержать, стоит только раздуть тлеющие в дальнем уголке души угли ярости и злобы.
Но... Нельзя же злиться вечно? Особенно, если рядом находится человек... точнее эльф, который тебе далеко не безразличен. Несмотря на светлый цвет своих волос, София была вполне неглупой девушкой, и отлично понимала: - Мужчины могут любить злючек, - но не злых. Легкая стервозность придает девушке изюминку - но настоящую стерву никто не сможет выносить долго. Это она знала отлично - в конце концов, именно этим методом она постоянно пользовалась для отваживания нежеланных поклонников.
Но маска приросла к лицу. Избавиться от привычной модели поведения оказалось неожиданно непросто. И сейчас София боялась, не слишком ли поздно она пришла к этому выводу. Напором и натиском можно достигнуть цели. Но вот удержать, добиться любви... Ей срочно надо было найти способ продемонстрировать не только силу и решительность, но и нежность, и слабость. А вот с этим, у темной жрицы были серьезные проблемы.
Простое нытье на тему 'как мне тяжело, и как я устала' - однозначно не годились. В той ситуации, в которой они находились, подобное поведение могло вызвать разве что раздражение, и это она понимала отлично.
В идеале, конечно, было бы, если бы Рау получил какое-нибудь не опасное, но неприятное ранение, - так, чтобы она могла проявить всю свою любовь и заботу, ухаживая за раненным возлюбленным. Но альфар, как назло, был очень осторожен и предусмотрителен, тщательно рассчитывая все свои действия, так, что за все время похода ни разу всерьез не пострадал. И ожидать что он позволит какому-нибудь монстру достать себя в дальнейшем, было просто неразумно. Так что, приходилось идти другим путем.
Если альфар столь недостижим для врагов - то ранить должны её. Не слишком сильно. Но заметно. А её остроухий рыцарь, должен спасти свою принцессу из лап какого-нибудь чудовища, исцелить раны и испытать всю силу её благодарности.
Так что... - София вновь внимательно всмотрелась в лес, выискивая подходящую жерт... чудовище. О... вроде бы вон тот кустик как-то интересно шевелится... - Ольга бочком-бочком постаралась приблизиться к заинтересовавшему её объекту, пользуясь тем, что идущий рядом с ней альфар вроде бы, в кои-то веки смотрел в другую сторону.
Увы... Создавалось впечатление, что у её возлюбленного глаза имелись не только на положенных им местах, но и на затылке, плечах, и иных частях тела. Короткий взблеск 'ледяного копья', нанизавшего на себя похожую на многорукого зеленого бабуина тварь, - и Софии вновь пришлось слушать нудную, успевшую за последние два часа буквально осточертеть, лекцию о пользе осторожности при походах по неизведанному лесу.
- Когда уже ему самому-то это надоест? - в сердцах подумала девушка, до боли сжимая кулаки, и делая над собой усилие, чтобы скрыть обуревающие её эмоции. А внешне... Внешне она лишь весело улыбнулась, и пожав плечами заметила: - Но мне же тоже хочется кого-нибудь заохотить!
***
Второй день пути. С утра, Рау пребывал в просто отвратительном настроении. Всё началось с того, что он проснулся ещё перед рассветом, словно подброшенный раздавшимся где-то в глубине душ тревожным сигналом своей интуиции. Причем, судя по силе сигнала, грозящая отряду, и лично ему, Рау, опасность была практически неодолима, и представляла крайне серьезную угрозу.
Но... Немедленно вскочивший, тревожно оглядывающийся альфар, был встречен дремотной тишиной сонного лагеря, и недоуменными взглядами Марата Зиятдинова, которому в этот раз досталась последняя стража.