Крохотная ладонь Се'Недры коснулась его руки. Нерешительно... осторожно... словно она не знала, как он отнесется к такому проявлению чувств. Было что-то успокаивающее в этой маленькой ручке. Гарион поймал себя на мысли, что порой забывает, до чего же беззащитна Се'Недpa, которую легко обидеть, и ему страстно захотелось оградить это хрупкое существо от превратностей судьбы.
Вдвоем они отправились бродить по ферме, заглядывая в сараи, конюшни и курятники, пока не пришли на сеновал, где в детстве так любил прятаться Гарион.
- Я, бывало, скрывался тут, когда знал, что тетя Пол хочет заставить меня работать, - признался он со смехом.
- Ты не любил работать? - удивилась Се'Недра. - Здесь все чем-то постоянно заняты.
- Я не прочь повкалывать, - ответил Гарион. - Дело в том, что она требовала невозможное.
- К примеру, почистить горшки? - В её глазах заиграл озорной огонек.
- Угадала.
Они сели на мягкую пахучую копну сена. Се'Недра, не выпуская свою ладонь из руки Гариона, пальцем левой руки принялась рассеянно водить по его ладони.
- Ты сегодня поступил очень смело, Гарион.
- Смело?
- Ты расстался с чем-то, что было тебе очень дорого.
- А, ты о Забретт... Пожалуй, это к лучшему. Рандориг любит её и даст то, чего я не могу.
- Я не очень понимаю.
- К Забретт надо относиться по-особому. Она умна и хороша собой, но не отличается смелостью. Она живет, стараясь избегать трудностей. Ей нужен кто-то, кто следил бы за ней, создавал покой и уют... кто мог бы посвятить ей всю жизнь. Мне это не дано.
- Если бы ты остался на ферме, то женился бы на ней?
- Возможно, - согласился он, - но я не остаюсь.
- Тебе больно... расставаться?
- Да, - со вздохом ответил Гарион, - больно, но это самый лучший выход дли всех нас. Я знаю: моя жизнь - это сплошные походы и разъезды, а Забретт не из тех женщин, что согласились бы спать на голой земле.
- Но меня никто не спрашивал, согласна ли я спать на голой земле, недовольно заметила Се'Недра.
- Вот как? Гм... даже не приходило в голову. Может быть, ты смелее, чем она.
На следующее утро, после долгих проводов и многочисленных обещаний вернуться снова, они направились в Сендар.
- Ну что, Гарион? - спросила тетя Пол, когда ферма Фолдора осталась далеко позади.
- Что "что"?
Она, не говоря ни слова, многозначительно посмотрела на него.
Он вздохнул и, поняв, что от неё все равно ничего не скроешь, сказал:
- Значит, дорога назад заказана?
- Да, дорогой.
- Раньше я всегда считал, что после того, как мы добудем Око, то возвратимся на ферму... но этому не бывать, да?
- Да, Гарион, не бывать Мы заехали сюда, чтобы ты понял это раз и навсегда... освободился от воспоминаний, которые мучили тебя в последние месяцы. Я не хочу сказать, что ферма Фолдора - плохое место. Оно подходит для определенного круга людей.
- Мы сделали такой крюк ради одного меня?
- Это очень важно, Гарион... Разумеется, я была рада увидеть снова Фолдора... и на кухне я оставила много дорогих вещей, которые мне хотелось бы взять
Внезапная догадка пришла Гариону в голову.
- А при чем здесь Се'Недра? Почему ты настояла, чтобы она поехала с нами?
Тетя Пол обернулась и посмотрела на маленькую принцессу, которая ехала за ними, опустив задумчиво глаза
- Ей это не повредило, и она узнала что-то очень важное.
- Честно говоря, я не улавливаю связи...
- Да, дорогой... всему свое время.
Следующие два дня, пока они ехали по центральной равнине, ведущей в столицу Сендарии, падал пушистый снег. Было не очень холодно, хотя небо покрылось тучами и сильный ветер дул прямо в лицо. Вблизи побережья ветер заметно усилился, и море, по которому ветер гнал высокие пенистые волны, было беспокойно.
Во дворце короля Фулраха они нашли Белгарата в дурном расположении духа. До праздника Эрастайда оставалось чуть больше недели, и старик стоял у окна, сердито глядя на разбушевавшуюся стихию, словно на заклятого врага.
- Наконец-то пожаловали, - язвительно бросил он дочери, когда она с Гарионом вошла в его покои.
- Повежливее, отец, - сказала Полгара, снимая плащ и кладя его на стул.
- Видишь, что там происходит, Пол? - Он ткнул пальцем в сторону окна.
- Да, отец, - ответила она, глядя на его лицо. - Ты мало отдыхаешь.
- Отдохнешь тут, - он недовольно махнул рукой в сторону окна.
- Ты только заводишь себя, отец, а тебе это противопоказано. Старайся сохранять спокойствие.
- Мы должны быть в Райве в день Эрастайда, Пол.
- Да, отец, я знаю. Ты принимаешь лекарства?
- Нет! С ней говорить бесполезно! - Старик взглянул на Гариона, как бы ища сочувствия. - Ты это понимаешь?
- Ты в самом деле, дедушка, хочешь, чтобы я ответил на твой вопрос?
- Ренегат! - презрительно фыркнул Белгарат.
Старик, однако, беспокоился зря. За четыре дня до начала Эрастайда обледенелый, с порванным парусом корабль капитана Грелдика входил в гавань, преодолев бурное море, по которому не переставая хлестал дождь со снегом.
Когда бородатый морской волк прибыл во дворец, его немедленно проводили в палату, где сидел Белгарат с полковником Брендигом, который, будучи тогда капитаном, арестовал их всех много месяцев назад в Камааре. Брендиг сделал стремительную карьеру, попав, вместе с графом Селином, в число наиболее приближенных советников короля Фулраха.
- Меня прислал Энхег, - лаконично доложил Грелдик Белгарату. - Он ждет в Райве с Родаром и Брендом. Они удивлены вашей задержкой.
- Я не могу найти ни одного капитана, который отважился бы выйти в открытое море, - сердито сказал Белгарат.
- Я готов помочь вам, - заявил Грелдик. - Надо только починить парус, но это недолго. Утром можно будет отправиться. У вас не найдется ничего выпить?
- Как море? - спросил Белгарат.
- Штормит, - безразлично пожав плечами, ответил капитан, глядя из окна на двадцатифутовые пенистые зеленоватые волны, разбивающиеся о причал. - В открытом море лучше.
- В таком случае отплываем завтра утром, - решил Белгарат. - У вас будет приблизительно двадцать пассажиров. Места всем хватит?