Ученики Торгана были заняты выдуванием миниатюрных флакончиков, которые служили основным предметомторговли с парфюмерами Тол Боруна. Один ученик тем не менее работал поодаль, выделывая из куска стекла кораблик, застывший на гребне волны. Это был юноша с рыжими волосами и пристальным взглядом. Когда он оторвался от работы и посмотрел на Гариона, его глаза удивленно расширились, но он быстро наклонил голову и продолжил работу.
Уже стоя в дверях и собравшись покинуть мастерскую, Гариону захотелось еще раз взглянуть на удивительную стеклянную птицу на зеленой ветке. Воробей был сделан с таким замечательным умением, что у Гариона защемило сердце.
- Вам он нравится, ваше величество? - спросил молодой человек, который неслышно приблизился. - Я был вчера на площади, когда Бэйрек представлял вас народу, - объяснил он. - И узнал вас сразу, как только вы вошли.
- Как тебя звать?
- Джоран, ваше величество.
- Как ты думаешь, можно обойтись без этих "величеств"? - с грустью в голосе спросил Гарион. - Никак пока не могу к ним привыкнуть. Для меня это так неожиданно.
- В городе полно слухов, - усмехнулся Джоран. - Говорят, что вас воспитывал в своей башне, что в долине Олдура, чародей Белгарат.
- На самом деле я воспитывался в Сендарии тетей Пол, дочерью Белгарата.
- Полгарой-волшебницей! - восхищенно прошептал Джоран. - Так ли она прекрасна, как гласит молва?
- Я всегда так считал.
- Она и вправду может превратиться в дракона?
- Если захочет - да, - сказал Гарион, - но предпочитает быть совой. Почему-то она любит птиц... и птицы сходят с ума, завидев её. Они не переставая говорят с ней.
- Удивительно... - мечтательно произнес Джоран. - Я бы все отдал, чтобы повидаться с ней. - Он задумчиво сжал губы, как бы прикидывая что-то в уме. Как вы думаете, эта вещица ей понравится? - вдруг спросил он, касаясь стеклянного воробья.
- Понравится? Да она придет в восторг от него!
- Вы не передадите его ей?
- Джоран! - воскликнул пораженный Гарион. - Я не могу её принять. Она слишком дорогая, и у меня нет денег, чтобы платить.
- Это всего лишь стекло, - слабо улыбнувшись, заметил Джоран, - а стекло расплавленный песок, а песок дешевле всего на свете. Если вы считаете, что ей это понравится, пожалуйста, передайте воробья. Прошу вас. Скажите, что его прислал Джоран-стеклодув.
- Передам обязательно, Джоран, - пообещал Гарион, горячо сжимая руку юноши. - Я сделаю это с большой радостью.
- Я заверну вещицу, - сказал Джоран. - Стекло не любит, когда его из теплого помещения переносят на холод. - Он протянул руку к куску бархата, но затем остановился. - Я не совсем честен с вами, - смущенно добавил он. - Эта птица вышла очень удачная у меня, и если господа из цитадели увидят её, возможно, и им захочется иметь такие изделия. Мне нужны заказы, чтобы открыть свою собственную мастерскую и... - он бросил красноречивый взгляд на дочь Торгана.
- ...и ты не можешь жениться до тех пор, пока не заведешь свое дело, договорил за него Гарион.
- Ваше величество будет очень мудрым королем.
- Если только мне удастся избежать ошибок на первых порах, - усмехнувшись, сказал Гарион.
Вечером Гарион зашел к тете Пол и протянул ей сверток.
- Что это?
- Подарок от одного молодого стеклодува, которого Я встретил в городе, ответил Гарион. - Он настоял на том, чтобы я передал его тебе. Его имя Джоран... Осторожнее, а то разобьешь.
Тетя Пол принялась медленно разворачивать бархатную материю, и когда увидела стеклянную птицу, у неё вырвался невольный вздох восхищения:
- О, Гарион!.. В жизни я не встречала ничего более прекрасного!
- Это очень хороший мастер. Он работает у стеклодува по имени, Торган, а Торган утверждает, что это гений. Он хочет встретиться с тобой.
- А я хочу встретиться с ним, - взволнованно сказала Полгара, не в силах оторвать глаз от стеклянного чуда. Затем она бережно поставила воробья на стол. её руки тряслись, а красивые глаза были полны слез.
- Что-то не так, тетя Пол? - испуганно спросил Гарион.
- Нет, ничего, Гарион. Так... ерунда.
- Тогда почему ты плачешь?
- Тебе этого не понять, дорогой, - ответила она и крепко обняла его.
Коронация состоялась на следующий день, ровно в полдень, под громкий перезвон городских колоколов. Королей и членов их семей, знати и приглашенных горожан оказалось так много, что зал райвенского короля не смог вместить всех желающих.
Гарион мало что запомнил из того дня, но в память врезалось то, что в плаще, подбитом горностаем, было жарко, а корона из чистого золота, которую райвенский епископ надел ему на голову, оказалась ужасно тяжелой. И конечно, запало глубоко в душу, как Око Олдура разгоралось все ярче и ярче, когда Гарион направлялся к трону, слушая ставшую привычной странную мелодию. Песнь камня так громко звучала в ушах, что он едва различал радостный шум толпы, взойдя на престол.
Однако один голос он слышал совершенно отчетливо.
- Слава Белгариону! - произнес этот голос, давно ставший его вторым "я".
Глава 13
Король Белгарион сидел, скучая, на троне в зале райвенского короля и слушал нагоняющий тоску голос посла Толнедры Вальгона. Для Гариона наступили тяжелые времена: столько дел, к которым он не знал даже, как подступиться. Во-первых, он совершенно не мог отдавать приказания; во-вторых, он обнаружил, что для себя у него совершенно не остается времени, и в-третьих, он не имел ни малейшего представления, как отделаться от слуг, которые постоянно вертелись вокруг. Куда бы он ни направлялся, они преследовали его повсюду, и он уже оставил надежду поймать излишне старательного телохранителя, камердинера или посыльного, который последние два дня шествовал за ним по коридорам.
Друзья чувствовали себя неуютно в его присутствии, называя Гариона "ваше величество", хоть он бесчисленное количество раз просил их не делать этого. Он не чувствовал себя другим человеком и, глядя на себя в зеркало, не замечал, что хоть как-то переменился, но все поступали так, будто в нем произошли серьезные перемены. Выражение облегчения, мелькавшее на их лицах всякий раз, когда он оставлял их, больно ранило Гариона, и он, подобно улитке, замыкался в себе, находя утешение в молчаливом одиночестве.