- А теперь – контролируйте свои оргазмы, дамы и господа, – возвестил глашатай. – Звезда вечера, неотразимый, великолепный, во всех проявлениях шикарный, победитель Евровидения 4Э 201… МЕТТАТОН ЕХ!
Вспыхнули софиты. Дым окутал пол, и сквозь этот дым было видно, как Меттатон походкой от бедра, нарочито медленно, под проигрыш гитары выходит на сцену. Заиграла музыка, и Меттатон начал танцевать. Мордекай завороженно смотрел на его движения, на его длинные ноги, на его сверкающую улыбку. Сразу видно, что он привык быть звездой, по тому, как он держит себя.
Он и вправду великолепен. Кто бы его не сделал, где бы он не был куплен.
Мордекай не сразу сообразил, что танец уже закончился. “Звезда вечера” уже спустился со сцены и вовсю раздавал всем автографы.
- Отличный был танец, – произнес Мордекай, подойдя к Меттатону. Робот взглянул на него, натянул улыбку на лицо и ответил:
- Все так говорят. Спасибо.
Пересчитав деньги, он спрятал их и повернулся, чтобы уйти, но наткнулся на какого-то громилу. Тот хватает его за плечо:
- Так это ты тут элитная шлюха?
Мордекай побелел от испуга. Схватив Меттатона за талию, он оттащил его и рыкнул:
- Мое говно!
- Да ты чо? – громила прописал охотнику в щи. Мордекай отшатнулся, сплевывая кровь. Меттатон резким ударом ноги вмочил обидчику промеж ног. Визг норда услышал, наверно, весь Скайрим. Охранники утащили матерящегося громилу. Мордекай коснулся рукой плеча робота:
- Ты в порядке?
Тот вывернулся из его захвата и каким-то чужим голосом процедил:
- В порядке. И не трогай меня больше.
Поведение Меттатона не понравилось охотнику. Мордекай хватает его за плечо и разворачивает к себе.
- Надо поговорить.
- Я должен уйти, – Меттатон начал нервничать. Мордекай без лишних слов протянул ему пятьдесят септимов – расценки он успел увидеть на столе у Мокси – и повел его в отдельную комнату.
- Почему, чтобы с тобой поговорить, я обязан платить за тебя как за шлюху?
- Ты и не обязан. Делай свое дело и уходи.
- Ты сам не свой, меня это пугает, – Мордекай вдруг сообразил, что ничуть не покривил душой. Он действительно переживает за Меттатона, как переживал бы за живого человека. – Мокси все рассказала. Я хочу тебя поддержать...
- Зачем? Тебе не плевать на робота, который еще оказался и списанной отбраковкой?
- Не понял?
- А что тут понимать? Раньше у меня было все. Кулинарное шоу. Популярность. Деньги. Я был... относительно счастлив, но мне это не надо, понимаешь? Я бы с такой радостью отказался от этого тела!
- ...
- Я – призрак, заключенный в тело робота. – Меттатон лег на кровать. – Я бы скорее остался в своем прежнем, бестелесном виде, но меня нашла Альфис. Она сразу же загорелась идеей сделать из меня суперзвезду. Сделала оболочку. Я стал вести собственное кулинарное шоу. А Альфис хотелось большего, она хотела сделать из меня, черт возьми, звезду Евровидения! Я отказался и забросил в знак протеста и кулинарное шоу. Альфис была в ярости. Она списала меня как металлолом, а потом организовала свою сеть сексшопов. “Закуток бабушки Альфис”. Решила заработать другим путем. Я долго лежал на чердаке без батарей. Я думаю, что долго. А потом приходит Мокси – “мне нужно что-нибудь поинтереснее”. Ну, Акаша меня и вытащила. Обычно после перезагрузки роботы не должны ничего помнить, но я-то, как ты уже понял – необычный робот. И я помню все.
Меттатон помолчал. Слезинка стекла из его глаза. Стоп. Робот. Плачет. Мордекай сидел как вкопанный, пораженный этим фактом.
- С этого дня началась новая история Меттатона ЕХ, как шлюхи в баре Мокси, а по совместительству официанта да танцора, – голос Меттатона начал дрожать. С сочетании с роботизированным тембром это было... страшно. – Меня снимают каждый день по нескольку раз. А я вынужден орать во все горло “оооо дааааа!”, как этого требует контракт. Я уже устал от этого, – слезы уже душили его. – Не то чтобы мне больно физически, хотя Альфис, сучка, сделала так, чтобы я все-таки получал удовольствие от того, что меня трахают в зад, да и процесс замены батарей... я уже говорил про него. Но, черт возьми, у меня тоже есть достоинство, и я отдам все, чтобы вырваться отсюда, чтобы зажить своей жизнью...
Меттатон не выдержал и разрыдался, закрыв лицо руками. Мордекай в ужасе сел рядом с ним, стал успокаивать, но робот только сопротивлялся, и успешно – все-таки железные руки против человеческих. Мордекай положил ладонь на его живот, где сквозь стекло почувствовал тепло горящего сердца.
Меттатон перевернулся, склонив голову на плечо охотнику. Мордекай от неожиданности положил руки ему на задницу и обнаружил потрясающую вещь. Ему заменили ягодицы на силиконовые.
- Вау!
- Тоже нравится? И сидеть намного мягче.
Видимо, у робота поднялось настроение. Что ж, пятьдесят септимов того стоили.
- Уходи от Мокси, – посоветовал Мордекай, с удовольствием тиская зад Меттатона. – К нам. У нас веселее.
- К вам? – робот задумался. – Идея хорошая. Только как я стану знаменитым?
- Друг, меня ищут по всей Вселенной. Моих друзей ищут по всей Вселенной. Ты ТОЧНО станешь знаменитым.
- Хм.
Мордекай долго лежал, прижимая переключившегося в режим ожидания, а попросту задремавшего на его груди Меттатона к себе. Бедный, одинокий робот. От его тепла даже в сон клонить стало.
- Ого, – в комнату заглянула Майя. – Даже не знаю, что сказать.
- Он в отрубе. Говори, что хочешь.
Пораженная спокойствием друга сирена только улыбнулась:
- Я знала, что не я одна по нему слюни пускаю.
- Он идет с нами, пляши.
Майя присела рядом, оглядывая Меттатона. Ее взгляд задержался на ягодицах, которые так беззастенчиво лапал Мордекай.
- Отпусти ты уже его полужопия.
- Мое говно!
- Я вот задумалась, – Майя подняла нос кверху. – Роботы, они же часто перенимают манеру общения у окружения. Что, если МТТ перестанет быть шлюхой?
- Начнет бухать и крушить все кулаками? Не самый плохой исход.
- И будет орать “мое говно!”, – усмехнулась сирена. – Неплохо.
Мордекай проснулся от шевеления на груди. Это проснулся Меттатон; он теперь весело смотрел из-под черной челки на охотника.
- У тебя хорошее настроение.
- Ага. Я просто поверил в свое будущее.
Мордекай кинул взор в сторону окна.
- Черного хода тут нет?
- Только через Закуток.
- Эээх, опять заходить туда...
- Самому не хочется. И да, я замерзну на улице.
- И что будешь делать?
Меттатон порылся в шкафу и выудил наружу милую розовую шубку.
- Вот теперь можно и пойти на улицу, – он надел это на себя. Боже, ему она безумно идет, и плевать, что, по сути, Меттатон – лучшее воплощение безвкусицы и гламура. Это одновременно самое ужасное и самое прекрасное создание.
- Че таращишься?
- Эм... ну... просто ты типа... очарователен?
- Хех, спасибо, дорогуша. Пошли уже, мне жарко.
Мордекай преодолел желание обнять его за талию. Вообще-то, будь Меттатон бабой, такой жест был бы более-менее приемлем. Вообрази себе, что он – баба, рычал охотник про себя, все-таки обняв его за талию.
- О, вы куда? – он наткнулся на Брика с Майей. – Го со мной, беспалевно выведем его отсюда.
Брик кивнул, и все вместе они зашли в Закуток. Акаша при виде убийственного короля гламура уронила челюсть и заодно один из вибраторов с прилавка.
- Идем, не оглядываемся, – бормотал Мордекай, таща всех за собой. Через черный ход они вышли на улицу, и робот сразу же стал кутаться в шубку, ежась. Прямо как суперзвезда.
- Осторожнее! – все четверо шарахнулись в сторону, когда мимо них промчались несколько солдат на конях. Меттатон проводил их взглядом и прошептал:
- Я придумал... КУЛИНАРНОЕ ШОУ С ПОНИ!
- Нет, не бросай нас! – взвыла Майя и кинулась ему на шею. – Ммм, какой мягкий мех...