- Эта мелкая действительно контролировала того громилу? — удивился Ен.
— Зря ты так, — внимательно осматривая девушку, проговорил Ким. — Её резерв в несколько раз больше нашего, да, Мариса? — задав этот вопрос, он наклонился и снял
платок с лица девушки.
Я непроизвольно ахнула, увидев её изуродованное лицо. Челюсть молодой девушки была перекошена, а правую щёку рассекал толстый белый шрам в окружении чего-то похожего на давний ожог.
- Выродок Россо, — злобно прошипела она, прожигая взглядом рыжего.
- Вы знакомы? — в который раз за сегодняшний вечер удивился Ен.
— Как ни прискорбно это признавать, но да, — проговорил Ким, неотрывно глядя в прекрасные на фоне ужасного лица глаза блондинки. — Отпусти младшего графа, Мариса. Я не знаю, как она это сделала, — он указал на меня, — но магии в тебе сейчас столько же, сколько в том торговце жареными сливами.
- Я не могу, у меня заказ!
— Всё никак успокоиться не можешь? — он глухо рассмеялся. — Не наигралась в наёмницу? Тебе мало того, что ты с собой сделала?
- На этот раз всё иначе!
Я поняла, что эти препирательства могут длиться если не вечно, то очень долго, а у Троя времени не было! Он и так только недавно пришёл в себя от неизвестного магического воздействия, и сейчас вынужден страдать снова, причём на этот раз не от заурядного забвения, а от настоящей мурии! А даже ребёнок в Норолоне знает, что сила мурии смертельна для души, и чем дольше эти двое связаны, тем меньше шансов у Троя выжить после её вмешательства.
Во мне вдруг всколыхнулась холодная ярость, которой я раньше никогда за
собой не замечала. После принятия силы рода я стала другой, и сама видела эти изменения. Нет, я по-прежнему была молодой девушкой со своими желаниями и мечтами, но во мне появилось больше решимости, обострилось чувство справедливости, я стала осознавать последствия своих поступков и даже была готова нести за них ответственность.
- Дайте нам пару минут наедине.
- Ты уверена? — спросил Ким, наконец оторвав взгляд от девушки.
— Вы же не снимете с неё путы? — на всякий случай поинтересовалась я и, получив отрицательный ответ, подтвердила: — Уверена.
Ребята не стали спорить и подошли ближе к арене, чтобы хоть немного посмотреть на последний бой сегодняшней ночи.
— Я знаю, кто ты, — как только парни скрылись, сообщила Мариса. — Я вижу тебя насквозь, и даже не сомневайся, что сдам тебя при первой же возможности.
— Так же, как и я вижу, кто ты. И я точно так же могу сдать тебя. — Я решила обозначить и собственные возможности, хотя прекрасно понимала, что таинственная мурия меня не сдаст. Как, впрочем, и я её.
Девушка замолчала, озадаченная моим заявлением, а я с интересом рассматривала её, даже не думая верить в серьёзность высказанной угрозы. Я отлично видела её ауру, и если бы сама не была потомком мурии, никогда бы не догадалась, что с ней что-то не так. А сейчас, когда я успела изучить все, особенности расы своей матери, отчётливо видела перед собой такого же помеска, как и я. И в том, что это помесь именно мурийской и человеческой кровей, сомнений не было.
— Разорви нити, и я сниму блок. Иначе я могу заставить, ты ведь знаешь. — Я припугнула просто так, даже не думая вредить Марисе, но она дёрнулась, выдавая свои знания в области того, что бывает, когда мурия заставляет кого-то что-то сделать.
— Какое тебе дело до этого Штейна? — вдруг спросила она. Вопрос был настолько неожиданным, что я не сразу смогла ответить, некоторое время копаясь в себе в поиска нужного ответа.
— Он мой пациент, — наконец ответила я, — я лечила его, и сейчас, увидев, что ему плохо, не смогла пройти мимо.
- Ну-ну, мурия — и лекарь.
- Исцелитель, — гордо исправила я.
- Ещё лучше! — нахалка расхохоталась.
Волна ярости снова накрыла с головой, и даже не меня, а душу мамы внутри. Словно что-то такое она уже слышала, и этот момент в её памяти несёт крайне негативный оттенок. Ярость просто поглотила, и я сама не поняла, как вошла в транс и сжала кольцо. Моя аура тут же наполнилась чёрной силой древнего народа. Эта сила затопила разум, ещё больше распаляя ярость; эта сила давала ощущение всемогущества и вседозволенности. И я, взглянув на Марису, желая заставить её прекратить смеяться, впервые увидела ужас в глазах человека, смотрящего на меня. Это-то, наверное, и отрезвило.
Я снова сжала кулак, деактивируя кольцо, и до крови раня ладонь ногтями. Осознание было мучительным и болезненным. Я монстр. Теперь это не просто догадки и предположения, это моя реальность. Только что я готова была принудить человека, живого человека, которому и так, судя по всему, в жизни пришлось непросто, сделать то, чего я хочу. И мне было плевать, что станет с ней. И эта сила… Она опьянила, заставила почувствовать все свои грани, принять себя.