— Прошу вас… Не могли бы вы помочь мне… Надо… Что-то вроде подушки. Приподнять голову… Тяжело дышать… И говорить.
Он замолчал. Джек сделал из своего рюкзака подобие подушки и бережно приподнял голову Антона. Херцог застонал и с облегчением вздохнул, когда голова опустилась на рюкзак. Он вновь открыл глаза и внимательным взглядом прошелся по лицам троих путешественников, задержавшись на Нэнси. На этот раз она не отвела глаз и подалась вперед, чтобы расслышать слабый шепот.
— Нэнси Келли, я рад, что вы дошли. — Он закрыл глаза на несколько секунд. На этот раз в уголках его рта Нэнси уловила подобие улыбки. — Каждому магу нужен медиум, а каждому царю — царица. За вами послали, и вот вы здесь.
— Он бредит, — сказал Джек. — Он болен.
— Погодите, — прервала его Нэнси, подняв руку. — Херцог, мы знаем, зачем вы прибыли в Пемако. Мы знаем, что вы ищете. Вашим отцом был Феликс Кениг. Нам известно, что вы охотились за арийской мечтой нацистов. Я говорила с Майей, я…
Слова замерли у нее на языке: что бы она сейчас ни говорила, все это впустую. Она чувствовала, что в пещере царит харизма Херцога. Нэнси отчетливо представляла себе его дух, его силу, доверху наполнявшие оставшуюся внизу долину. Она ощущала себя крохотной и незначительной рядом с ним. Она все-таки нашла его, но понятия не имела, с чего начать.
— Херцог, что с вами стряслось? — торопливо вмешался Джек. — Что вы делали в Тибете? Куда девался тертон? Где монахи?
Призрак произнес:
— Я нашел ее и познал истину.
Джек и Нэнси озадаченно переглянулись. Нэнси склонилась над Херцогом и, отчетливо проговаривая каждое слово, на случай если он и вправду бредил, спросила:
— Вы нашли терма? Вы нашли «Книгу Дзян»?
Херцог скривился от боли и на секунду прикрыл глаза. Затем проговорил:
— Вас привлекли сюда силы, находящиеся за пределами вашего понимания, милая девочка. Вы отчаянно бросились в погоню за мной, не осознавая, зачем и почему. Разве не так?
Так, мысленно согласилась Нэнси. Она все время боролась с этой неопределенностью, но так и не поняла, почему ее тянуло в Тибет, почему она делает все это, откуда в ней решимость очертя голову броситься на поиски едва знакомого человека. Эти вопросы ставили ее в тупик, сбивали с толку. Когда она встретилась с Херцогом лицом к лицу, она испытала еще большее недоумение. Нэнси старалась не думать о своих мотивах, но какое-то болезненное чувство не отпускало ее. Ее выманили, вызвали. Нэнси поняла: ее действиями управляла не она сама, но что-то вне нее.
— Я отправилась сюда, чтобы найти вас… — Она запнулась. — Я хотела выяснить, что с вами случилось.
— Ну вот, вы меня нашли. Увы, слишком поздно.
Джек опять вмешался:
— Херцог, где терма? Где «Книга Дзян»? Что в ней, в той книге?
— Джек Адамс, вы хороший человек, но ужасно примитивный. Вам никогда этого не понять.
— Не задирайте нос, Херцог. — Джека изумил надменный тон Херцога. — Если кто чего не понимает, так это вы. Вы одурманены Тибетом и нацистским оккультизмом, и вот до чего они вас довели.
— Чушь! Вы недалекий американский мальчишка, который верит всем нелепостям и выдумкам о мире. Вы слишком материальны, и это не дает вам постичь истину.
— Кто дал вам право относиться ко мне свысока, Херцог?
Нэнси поспешила вмешаться.
— Джек, пожалуйста! Пусть говорит, дайте ему высказаться. — Она посмотрела на умирающего.
Херцог закашлялся, и его жуткое изможденное лицо скривилось, изобразив некое подобие улыбки. Это напоминало хищный оскал черепа — таким высохшим и костлявым было его лицо, и Нэнси отпрянула, хотя и попыталась выдержать его взгляд.
— Этот мальчишка не верит мне. Иного я и не ждал. Но вы поверите и поймете. Вот почему я вызвал вас сюда, прислав вам ту костяную трубу. Видите ли, я много лет помогал вашей карьере и рекомендовал издателю повысить вас, еще не понимая, чего ради делаю это. Вернее, я считал, что ценю ваши профессиональные качества и успехи. Именно так и действуют цари Шангри-Ла. Мы всегда последними узнаем об истинных мотивах наших деяний. Я послал вам кость, руководствуясь инструкциями Оракула. Оракул знал, что вы понесете ее Джеку Адамсу. Джек — единственный в Дели, кто способен идентифицировать такую вещь, и единственный, кто мог привести вас сюда. Как только Джек Адамс увидел кость и понял ее ценность, он уже не мог противостоять собственному тщеславию. Оракул знал, что Адамс готов на все, лишь бы узнать, где я нашел реликвию. Кость стала отличной приманкой.