Девушка в одно быстрое движение оказалась рядом с бизнесом. Он не успел даже замахать руками в защите, как отполированный клинок вошёл в горло почти наполовину. Саламандра резко дернула оружие в сторону, и на ее лицо и одежду брызнула горячая кровь. Она щипала глаза, и обжигала язык солью.
— О, Господи! Господи! — заверещала женщина, когда ее муж рухнул на пол, продолжая немного булькать кровью. Она было вскочила с дивана, чтобы броситься в бегство. Но юркая ящерица была куда быстрее. Девушка в несколько шагов догнала жертву, схватив ту за длинные светлые волосы. Амалия прижала женщину к себе спиной, намертво вцепившись в ее горло ногтями, почти раздирая кожу. — Прошу вас! У меня ребенок!
— Заткнись, — зашипела наемница, вонзая клинок в глотку женщины. — Замолчи! Замолчи! — сквозь плотно стиснутые зубы взвыла Амалия, перерезав горло жертвы и начав наносить беспорядочные удары в грудь и живот. Может, ещё куда-то — она не смотрела.
Зажмурилась от злости, от своей слабости. От того, что есть черта, которую она не может и не хочет перешагнуть. Не могла вплоть до этого дня. Она не перешагнула, ее толкнули, заставив упасть за эту линию, пропахав асфальт носом, оставляя кровавый след.
Саламандра отпустила женщину, когда ее струящаяся кровь пропитала не только бежевую блузу, но и домашние штаны. Она оттолкнула от себя бездыханное тело, и оно тут же рухнуло на пол.
— Гори в аду, Адам. Черт возьми, по тебе действительно плачет ад! — прорычала девушка, до боли сжимая рукоять клинка.
— Ты тратишь время, проклиная меня? Ты не умеешь распоряжаться временем, — голос Изувера отчётливо слышался ещё из прихожей, раздавался эхом в темной голове наемнице. Он над ней насмехался. — В чем проблема? Остался ещё один, — Адам появился в гостиной, оценивающе осматривая трупы. — Я думал, ты будешь их пытать. Скучно, — он шел прямо на наемницу, в его глазах черти открыто смеялись над девчонкой. Радовались, что смогли надавить на что-то больное, ткнуть носом в нечто отвратное, что она не собиралась принимать не за что.
— Я не буду этого делать, — плечи дрожали от гнева, который разрывал тело изнутри, рвался наружу, требуя спалить все вокруг дотла, а Изувера посадить на кол и поливать ему раны уксусом. Она не могла даже представить то, как лишает жизни ребенка. Она не сможет. Никогда не простит себя за это.
— Что? — так наигранно, по-театральному. Мужчина изогнул левую бровь, подобравшись к наемнице совсем близко. — Повтори.
— Я не стану убивать ребенка! Это безумие! — голос хрипел от образовавшегося кома в горле. — Это подло. Гадко, так мерзко… Я ведь спрашивала! Ты должен был сказать! — она заглянула в глаза Изувера. Тьма смущалась в них, собиралась у зрачка и рассеивалась по радужке. Адам скрипнул зубами и схватил подопечную за скулы с такой силой, что она приоткрыла рот, болезненного зашипев.
— Что я ещё тебе должен? Пяточки поцеловать?! — мужчина наклонился к девушке, выплюнув слова ей прямо в лицо. Все его естество источало необузданную ярость. — Как ты вообще дожила до двадцати? Или твой мастер вечно тебе хвосты заносил? Даже если удача была все время на твоей стороне, то тут тебе придется выживать! Если тебе жаль этих людей — я переведу тебя к сестрам милосердия, мать твою! — Адам все сильнее сжимал лицо наемницы в своих цепких пальцах, вглядываясь в светлые глаза, застеленные не меньшей злобой, чем у него. — Либо ты сейчас же прикончишь выблядка, либо я прикончу тебя, сука! — гаркнул он, оттолкнув от себя Амалию, и та, выронив клинок из рук, рухнула на диван, начав растирать затекшие скулы. — Выполнять, — рыкнул Изувер, достав пистолет из кобуры и сняв с него предохранитель.
— Ты безумец… Это же ребенок…
— Это товар! Мне плевать на людей, которых ничто со мной не связывает. И тебе, поверь, тоже! И ты не мать Тереза. Наемницы, ты, блядь, наемница! — он вновь подошёл к ней слишком близко, схватив за волосы, и потянул вниз, вынуждая смотреть прямо на него. — Повтори.
— Я наемница, — едва уловимая дрожь пробивалась в голосе, но Амалия всеми силами старалась сдержать подступающую истерику. — Но не детоубийца!.. — она ударила мужчину по руке и тряханула головой в попытке освободиться, однако результатом стал сильный и болезненный удар по затылку, а затем и смачная пощёчина, отчего темноволосая голова дернулась, покачнулась, а под носом стало влажно. Кровь. Девчонка тихо всхлипнула, закусив щеку изнутри, сдерживая слезы обиды.