Изувер подозревал всех, начиная от Амалии и заканчивая Сандрой, хоть она и была также отравлена, это не меняет того факта, что женщина ненавидела Луи. Адам столько раз порывался избавиться от старика, и советница ровно столько же раз тормозила его. Могла ли она сама его отравить? Могла и хотела. Но сделала бы? Отняла бы такой желанный кусок у него? Уже другой вопрос. А вот Амалия… Может, и не сама, но чужими руками — вполне. Ну не становятся изгоем только из-за одного убийства в клане. Не бывает такого. Он видел этот фарс сразу, только решил принять в нем участие. Побыть шутом для самого себя.
Он больше часа сидел у койки Сандры, наблюдая за тем, как медленно из капельницы в ее вены утекает препарат. Яд хоть и не убил ее, Адам все равно не мог найти себе места. Если бы дозы хватило? Если бы она выпила больше? Она была для него старшей сестрой. Осуждала его, но никогда не отворачивалась. Почему-то он не замечал огромного значения советницы в своей жизни до этого дня. Вырос, покинул ряды рекрутов, а она все равно шла с ним рядом. Это единственная женщина, которая заслуживала такого уважения в его глазах.
В лазарете было слишком тихо, складывалось впечатление, будто сидишь в Могильнике, и находиться здесь больше было невыносимо. Адам покинул палату, выйдя в более или менее шумный коридор. Привалившись к стене, его ждали Дан и Мэтт. Оба мрачнее тучи. Новость разлетелась по Обители моментально. Они стояли в коридоре не меньше часа, не решаясь потревожить наследника и капитана команды. Не было необходимости спрашивать его о самочувствии. Нужно было быть слепым и тупым, чтобы не видеть, насколько разъярен Изувер.
— Как Сандра и старик? — Мэтт прервал долгое нагнетающее молчание.
— Выберутся, — успокаивая скорее себя, чем друга, односложно проговорил он, хмуря брови. — Надо было сразу уничтожить яд, а не держать в лаборатории.
— Это не твоя вина.
— Конечно, не его, — вклинился в разговор Динго, зло глянув на Адама. — Луи, если его что-то волнует, сосредотачивается только на этой проблеме и не замечает вообще ничего вокруг. Его уже давно надо было убрать, он стал ебучим параноиком, — хмыкнул он, поведя бровью. — Твоя ошибка лишь в том, что ты сохранил этой девке жизнь, — он никогда не следил за своим языком, чем многих бесил, но не Изувера. Он ценил в нем эту черту, которая мешала Дану врать. А вот то, что он частенько сует нос не в свое дело, порой вымораживало не на шутку. Даже в тот день, когда Адам представил команде Амалию, парень не удержался, чтобы не отвесить пару колких фраз в ее сторону и даже поспорить на нее.
— Я разберусь с ней сам, не лезь, — отмахнулся Адам.
— Ага, только не забывай, что обещал ее мне, если она не попадет в тройку. А она не попадет. Она вообще смогла хоть что-нибудь в тот раз сделать? — напомнил он о заказе, который Изувер так тщательно подбирал для своей игрушки, а потом вернулся нервный и недовольный.
— Завали, бога ради, завали свой рот.
— Будешь так своей соске говорить, — съязвил Динго и в следующий же момент отшатнулся, зажмурившись от удара в нос. Он невнятно выругался, вытирая потекшую кровь. — Ты, твою мать, уже рехнулся! Эта сука не стоит ни тебя, никого другого! Надеюсь, ты хотя бы ее трахаешь, иначе от нее вообще нет никакой пользы!
— Я сказал завалить ебало! — Адам не собирался себя сдерживать, его нервы были на пределе, оголены. Он ударил правым хуком в челюсть Дана, и тот секундой взвыл, прикусив язык. — Я отрежу тебе язык, понял меня?! — он бы ударил еще не один раз, если бы Мэтт не втиснулся между ним и Динго, распихнув их в разные стороны.
— Эй-эй, все! Успокоились! Нашли из-за чего морды друг другу квасить. Потом со своими бабами разберетесь, — он стоял вот так, вытянув руки в стороны, создавая дистанцию между наемниками, пока Адам не поднял ладони и не шагнул назад в знак успокоения. — Вот и славно, умницы.
— Тебе бы валерьянки попить, дюже агрессивный ты до слов, — блондин сплюнул кровь на под, вытерев рукой рот, а потом долго молча смотрел на две пары озлобленных глаз. — Ладно-ладно. Истерички.
Адам промолчал на этот раз и просто кивком указал идти за ним. В кабинете они расселись в креслах напротив друг друга, разлив бутылку рома на троих. Пригубить сейчас никому не мешало. Кроме Динго, тот тогда совсем забудет, что не входит в пантеон богов, не бессмертен, и отключит инстинкт самосохранения. Адам долго смотрел на него почти неотрывно. Внешне он чем-то походил на крысу. Вытянутые вперед черты лица, быстрый взгляд в детстве его делали еще больше похожим на наглого грызуна. Да и характером он был не сахар. Впрочем, ничего не изменилось с тех пор. Дан как отхватывал в малом возрасте, так и сейчас. Сколько же проблем из-за него было. Если Адам слыл тем еще сорванцом, то сейчас хоть немного остепенился, предпочитая думать наперед, этот же все надеялся на фортуну. Он не мог вести себя нормально. Знал ли сам наследник что-то о нормальности? Столько же, сколько и любой наемник, если не меньше.