Лезвие, прижатое к горлу мужчины, одним движением двинулось в сторону, полоснув по шее, перерезав артерии. Кровь брызнула вперед и быстрыми ручейками заструилась из пореза и рта обвиняемого, пачкая его одежду, стекая на пол.
И ноги подкосились, ниточка, что связывала Амалию и Бург, оборвалась. Она бы рухнула на пол, если бы ее не успел подхватить стоящий позади наемник. Девушка узнала забитые руки Тесака, что обхватили за талию, удерживая на ногах.
Мастер не моргал, глядя только на черноволосую девушку, захлебываясь в крови. И она не смела отвести взгляда, смотря за тем, как уходит жизнь из выцветших глаз, а вместе с тем и четырнадцать лет, проведенных вместе.
Глаза становились стеклянными, но Амалия видела в них отражение всех воспоминаний. Первую тренировку, когда мастер разнес ее в пух и прах, раскритиковав абсолютную неподготовленность шестилетнего ребенка. Первый раз, когда она взяла в руки клинок. Как мастер помогал ей правильно наносить удары на манекене. Он сжимал в своих огромных на тот момент ладонях детские ручки, и Саламандра все время жаловалась, что у него очень грубые пальцы из-за мозолей и порезов. И сейчас ей было стыдно за все свои капризы и глупые истерики, за обидные слова, брошенные в адрес наставника. Вспомнилось первое кровавое покорение Прометея², тогда ей казалось, что ее наставник такой ужасный, что хуже и быть не может. Первая ссора, когда мастер не позволил ей участвовать в ежегодных соревнованиях лишь из-за того, что она проводила больше времени с другими детьми, чем на тренировках. Это сейчас она понимала, что он попросту спас ее шкуру, иначе быть ей трупом на арене. Вспомнила все вечера, проведенные вместе.
У них было предостаточно времени, но почему-то именно сейчас оказалось, что этого было невообразимо мало. Они упустили многое, но и многое оставили при себе, в своих воспоминаниях. Оставили ту крепкую связь, что кропотливо выстраивали все годы.
Амалия даже не замечает, как все расходятся из зала. Не замечает, как вновь заливается слезами. Всматриваясь в уже угасшие глаза. Слышит только успокаивающий голос Тесака над ухом. И не хочет больше здесь находиться. Она разворачивается, утыкаясь лицом в крепкое плечо мужчины. И ей все равно, что думают его ученики, теперь уже команда, которая всегда задирала ее. Когда-то по-доброму, когда-то по-злому. Но сейчас и они смотрели с сожалением, стоя в стороне, не решаясь подойти. Да и мастер не разрешил бы. Не подпустил бы даже на пушечный выстрел хотя бы первое время.
— Плачь, плачь. Легче станет, — успокаивающе проговаривает Тесак, поглаживая наемницу по голове. Ему самому не лучше. Смотреть на казненного товарища по оружию, с которым они прошли рука об руку не один десяток лет, было невыносимо трудно. Мужчина нервно провел рукой по ежику коротко стриженных седых волос и опустил ее на плечо Саламандры. — Все будет, — односложно ответил он, когда девушка подняла к нему заплаканное лицо, всматриваясь в морщины на лице и в карие глаза, вопрошая без слов. — Все у тебя будет, ты знаешь. Никто тебя одну не бросит. Никто.
Глава 15
Тренировки возобновились, как Адам и сказал, только на следующий день. Амалия все еще злилась на мастера за тот вечер и его насмешки. И все же была пусть совсем немного, но благодарна, что наставник не заставил ее упражняться с жутким похмельем. Быть может, что-то еще осталось в нем человеческого.
Большой тренировочный зал на первом этаже быстро заполнялся наемниками. Мастера ставили учеников в спарринг или становились сами с ними в пару, и их гневные возгласы и ругательства эхом разлетались по помещению. Было достаточно забавно замечать, что все наставники, как один, раздавали подзатыльники, отчего Амалия даже немного оживилась — не один Адам такой требовательный. Да и может ли быть учитель не требовательным? Навряд ли его команда тогда была бы достаточно сильной и надежной, чтобы выполнять заказы и побеждать на Турнирах.
Амалия не сразу приметила приближенных Адама у дальней стены. Эскель с Динго что-то бурно обсуждали, Мэтт стоял чуть поодаль, беседуя с какой-то блондинкой, а сам наставник смотрел по сторонам наверняка в поисках своей ученицы. Он снова повернул голову, и его глаза, словно две льдинки, устремились прямо на Саламандру. Мужчина коротко махнул рукой, жестом приказывая девушке подойти, и Амалия двинулась к наставнику.