— Бегом, — Муса втолкнул в комнату девчонку и следом зашел сам.
— Что это? — повторила девушка.
— Записи из лаборатории, — сухо кинул он в ответ, сбросив бумаги на пол, и разжег огонь в камине, принявшись закидывать в него сразу по папке.
— Эй-эй! — Саламандра фурией подскочила к наемнику и попыталась вырвать из его рук вторую порцию макулатуры. Языки пламени тем временем безжалостно пожирали папку, превращая ее в горстку пепла. — Какого черта происходит?! Муса!
— Его казнят, — сглотнув ком в горле, мужчина постарался ответить спокойно, но рука предательски задрожала, и он кинул записи к ногам Амалии. — Врач из Левиафана объявился в Бурге. Верхушка знает, что именно Айзек помог бежать Бьянке и Беатриче. Приговор уже подписан.
Амалия пошатнулась и отшагнула, чтобы удержать равновесие. В ушах зазвенело, будто по голове ударили чем-то тяжелым, а мозг отказывался воспринимать и переваривать информацию. За минуту перед глазами пронеслась вся мерзость, которую наемнице пришлось испытать на своей шкуре, чтобы выжить. Амалия тихо выдохнула, не ощущая, как с уголка глаз стекла одинокая слеза. Она поспешила стереть ее, почувствовав жжение только на подбородке.
«Казнят». Одно слово вертелось на языке и в голове, оно выбивало из-под ног землю, и девушка снова пошатнулась.
— Когда? — едва слышно спросила она, преодолевая сухость во рту. — И ничего нельзя сделать?
— Не знаю, — честно сознался Муса, закинув в огонь очередную папку.
— Где врач? — отбросив в сторону все вопросы, Тесак все равно не даст на них ответа, Амалия стиснула челюсти, ощущая, какой бешеный ритм начинает отбивать сердце. — Где он? — повторила она громче и четче, словно отдавая приказ. — Где?! — из груди вырвался обреченный крик, и наемница толкнула Мусу в плечо.
Громкий шлепок хлесткой отрезвляющей пощечины рассеялся в комнате, а голова девушки повернулась в сторону, демонстрируя краснеющую щеку.
— Нет. Даже не думай, — предостерегающе зарычал Тесак. Сам был бы рад поубивать здесь. — Тебе надо продержаться всего пару дней, потом я найду способ пересечь границу. Постарайся делать вид, будто ничего не знаешь.
— Шутишь? Моего мастера казнить собираются, а ты пытаешься избавиться от меня?!
— Я ударю снова, если не успокоишься, — предупредил Муса, нахмурившись. — Это желание Айзека. Ты же помнишь, что он выбил тебе место в любовницах северянина только ради того, чтобы ты смогла уйти?
Амалия кивнула, а живот скрутило в мерзкой истоме. Еще пару недель назад, когда они все вместе обговаривали все нюансы, привычки и наклонности наследника Обители, у нее были смешанные чувства. Было противно от того, что ей снова приходится ложиться под кого-то для достижения цели, она была просто разменной монетой. И было какое-то предвкушение, что-то волнующее и совсем не мерзкое. Мужчина, которого ей предстояло расположить к себе и соблазнить, обладал огромной властью. Она помнила, как Айзек с ужасом осознавал, как повезло ему и его ящерице. Всего месяц спустя от Левиафана не осталось и следа, Обитель просто смела верховный клан. Такая сила и власть в руках мужчины дурманила ей голову настолько, что Амалия даже не сразу поняла, что слишком часто думает об Адаме. Он снился ей, она пересматривала его фотографии и перечитывая всю информацию. А теперь… Теперь Амалия возненавидела всю эту затею. За ее свободу Айзек готов был заплатить своей жизнью Она же ни к чему не была готова, слишком сильный удар.
— Я не уверена… Что смогу справиться… — тихо созналась Амалия, ощущая край. Еще совсем немного — и она сорвется в бездну. — Я не смогу. Не для Бурга.
— Ты делаешь это не для Бурга, а для всего Юга.
— Хватит! Вы все время так говорите. Что есть этот ваш «весь Юг»?
— Левиафан — вот весь Юг.
Девушка замерла в неверии. Как такое может быть? Либо ей послышалось, либо она учила неправильную историю. Амалия точно помнила, что Левиафан разгромили, а Юг разбился на клочки самодержавной власти. Если Верховный все еще существует, то почему не прекратит междоусобную резню кланов. А если нет, то какой смысл что-то делать для него?
— Ты же помнишь, за что Бург лишили места в кругу приближенных?