Из его персонажей наиболее известен международный похититель драгоценных камней капитан Валентайн, дебютировавший в «Черной маске» 1 сентября 1923 года в рассказе «Люкс седьмого этажа» и затем появлявшийся там же еще девять раз в течение двух лет, в последний раз в «Жребии судьбы» в июльском выпуске 1925 года. Протагонист повести «Луна в золоте» (1936) — также «благородный жулик», бовиван Валентайн, сопровождаемый на редкость сообразительным слугой-китайцем Тимом, в Париже «положивший глаз» на крупнейшую в мире коллекцию опалов.
Монтеньи под псевдонимом Роберт Уоллес писал также для серии «Детектив-призрак».
«Идеальное преступление» впервые появилось в июльском номере «Черной маски» за 1920 год.
Идеальное преступление Карлтон Стивенс Монтеньи
1
За столом в забегаловке с видом на реку сидели двое. Один высокий, темноволосый, худощавый. Лицо у него — ну вылитый гангстер или мошенник. Волевая, зловещая физиономия. Глаза мелкие, посажены близко к ястребиному крючковатому носу. Рот вялый, слабый, но нижняя челюсть квадратная. Второй тоже высок, однако блондин. Широкоплечий, судя по виду — пышущий здоровьем, моложавый, даже, скорее, молодой. Смахивает на стивидора или портового купца. И десяти минут не прошло с момента, как эти двое встретились впервые.
Брюнет рассеянным жестом извлек из кармана маленькую круглую коробочку, неспешно открыл, запустил в нее большой и указательный пальцы, вытащил щепотку белого порошка. Поднес пальцы к ноздре и с силой втянул ею воздух, предварительно зажав другую ноздрю.
Все так же рассеянно он перевел взгляд на блондина с любопытством за ним наблюдающего.
— Хочешь шагнуть в пургу, друг?
— Наркотик? — поинтересовался блондин.
Глаза брюнета засверкали.
— Частицы счастья. Не хочешь? Нет? Что ж, мне больше останется. Как тебя звать-то, друг?
Блондин опустил на стол бокал безалкогольного пива.
— Клюг. Мартин Клюг.
Брюнет кивнул.
— Мартин Клюг, говоришь? Знавал я одного Клюга. И был он медвежатником, то есть специалистом по выдуванию содержимого из сейфов. Мотал срок в Джоплине, а повязали его в Чи. Старый, брюзгливый, лопоухий. Не папаша тебе?
— Нет, — отрезал блондин. — Не папаша. Мой отец был честным человеком.
— Это подразумевает, что и сын таков, а? Яблоко там от яблони… Давай-ка погадаем, кто же ты таков.
Он склонил голову к плечу и смерил собеседника взглядом.
— Чтоб в карман нырять или там карман взрезать, ты чересчур велик и неповоротлив. Для мошенника у тебя воображение слабовато. Лапы у тебя огромные, неуклюжий, скорости не хватает. Так куда тебя приткнуть? Ага, вижу я, на твоих копытах — ржавчина и пятна соли. И посему зачисляю тебя в речные крысы. Стало быть, грузами промышляешь по мелочам. Угадал?
Блондин слегка усмехнулся.
— Более или менее. А ты? Чем промышляешь?
Брюнет выпятил подбородок.
— Я? Я, братец, Лотт. Райдер Лотт. Не слыхал? Изобретатель. Автор изобретения. И автор книги. Я изобрел идеальное преступление. Безукоризненное преступление. То есть, чтоб тебе понятнее было, я открыл, как совершить преступление и не угодить за решетку. И книжечку написал, которую как-нибудь напечатаю. Учебник-самоучитель. Теперь тебе понятно?
— Не понятно.
Лотт назидательно поднял палец.
— Тогда слушай. Все эти ученые-криминологи твердят, что невозможно, мол, так нагадить, чтобы кучи не оставить. Великий Случай мотает туда-сюда и восстанавливает равновесие. Баланс называется, по-научному. Что бы ты ни натворил, так они говорят, что-нибудь всегда оставишь, наследишь. Отпечаток пальца, каплю крови, соплю, волос, окурок, нитку с пиджака — что-нибудь, в общем. Это тебе понятно?
Клюг кивнул.
Лотт почесал правую щеку.
— Я с ними не согласен. Безукоризненный преступник вовсе не должен оставлять после себя следов. Закон Случая выравнивает шансы. Но не обязан преступник снабжать копов следами. Все, что ему нужно сделать, — это…
В этот момент в бар вошла девица и уселась за столик. Грубоватая девица, вульгарная, однако сочная, манящая. Одета не ахти, и запах от нее… будто капусты квашеной. Пыльная шляпа какая-то, фасонистая, но помятая, зато волосы под шляпой густые, бронзовые. Глаза коровьи, карие, кожа коровьего молока, белая, губы яркие. Чисто кораллы. При девице черная атласная сумка да вытертые грязноватые перчатки из белой замши.