Разговоры местных только сильнее разогрели любопытство новоиспечённого шахаша. Круг не игнорировал Сугира, и ему удалось узнать, что помимо празднования свадьбы своей обожаемой нишшу, селяне знакомились с приезжими новичками. На несколько мгновений гном даже испугался за себя, когда понял, что его могут начать расспрашивать про его прошлое, но вскоре успокоился, потому как ни сам не углублялся в повествование о себе, ни уточняющие вопросы не подразумевали этого углубления.
Собеседники интересовались в основном жизнью за пределом земель Зуно, чем живут и дышат люди, которые знать не знают о провинции, в которую занесло рассказчика. История путешествия Сугира многим пришлась по вкусу. В ней не пестрили подробности военных походов и стычек с отрядами вражеских разведчиков. Не было товарищей, которые в жутких боях теряли глаза, уши, носы или какие-либо конечности, если вообще погибали прямо на глазах. Нужда в продуктах, тепле или сне превращалась в забавные байки, которые пришлись по вкусу слушателям наравне с пирожками и ароматным вином. По привычке гном искал двойное дно в действиях окружающих, но только вряд ли те могли оказаться мастерами лицедейства лучше его самого. Праздник по случаю свадьбы оказался самой обычной пирушкой в провинции, ни больше, ни меньше. Все почти всех знают и потому едва ли стесняются пить и отплясывать без оглядки на других.
Музыканты действительно отлично играли. Сугир пересел поближе к кругу танцоров и отбивал ритм, хлопая танцующим в ладоши, любовался вышивкой одежд мужчин и женщин, пытался побыстрее запомнить новые лица. Позабавился, узнав среди празднующих Ирму и Рауля, а пока присматривался к остальным, его вытянули в круг. Мужчина даже не понял кто был зачинщиком шалости, но быстро приноровился к ритму незнакомого танца и даже получил некоторое удовольствие от общей забавы. Празднующие водили хоровод, иногда дробились на группки по три-четыре танцора. Местные с удовольствием подсказывали движения и подбадривали улыбками.
Совершенно забываясь в свете разгорающегося веселья, Сугир ощутил кроху опьянения от чужих улыбок. Особенно глубоко впивались женские улыбки, хотя они скорее резали тончайшими лезвиями, потому как взгляды их обладательниц скользили мимо. Может, потому так остро мужчина отреагировал на прямой взгляд женщины, которую Сугир увидел в коридоре с Ирмой. Пересечение взоров она отметила кривой ухмылкой и отвернулась, углубившись в беседу с соседом. Внимание, перешедшее в равнодушие, лишний раз напомнило гному как же он одинок в этом новом месте.
Ещё круг танцев, несколько стаканчиков с вином и ещё кусок пирога с потрохами. Дабы немного сбавить накопившуюся духоту в нижнем зале, открыли центральные двери. Массивные створки впустили прохладу ранней ночи, куда потянулась и часть танцоров, и девушки-музыкантши.
Сугир сам вышел наружу подышать свежим воздухом. Постоял у входа, посмаковал остатки питья, глядя, как отплясывает девица с домброй в руках на радость зрителям. В полумраке приметил пустующую скамью у стены и неторопливым шагом добрался до неë, присел. Праздник продолжался, а гном про себя подводил уже его итоги.
Как он видел, для него пирушка прошла сносно. Вкусно поел, пообщался на радость себе и собеседникам, не упал в грязь лицом и самообладание не растерял. Загадывать наперёд продолжение или последствия праздника ему было в тягость. К тому же как таковой день подходил к концу. Сугиру одного-двух взглядов на столы хватало, чтобы понять как долго будет длиться общее пиршество. Обычная и не слишком обильная еда, слабая на алкоголь выпивка: так вот, по размахам высшей шахашей в Зуно вообще решили обойтись закуской, раз не думали продолжать на следующее утро. Для дальних земель, переживших пресс продолжительного военного тыла подобное простительно, но не для высших шахашей, конечно. Зуно же рамки не касались, им предстояло куда более трудное время – восстановление, а то требовало немалых человеческих сил и финансовых вложений. Естественно, ждать помощи сверху не особо-то разумно. Шахаши положением выше помогут, но и они выжаты.