– Мне пришлось. Если бы я дала слабину, ты бы смотрел на меня как на пустое место, – тон голоса нишшу упал до полушёпота, пока пальцы гладили волосы Сугиру. Мужчина на ласку склонил голову, отодвигаясь от руки. – Уж лучше обида, нежели презрение.
– Лучше? – прохрипел гном хмуро косясь на жену.
– Лучше, – кивнула Ахтар, едва проводя пальцами по виску и бороде мужчины. – Даже тебе, любимый, я не позволю прогнуть под себя Зуно. Пока это только моя земля. Моя и моих предков.
– Я не завоеватель, – выдохнул Сугир. – И не диковиная зверушка, чтобы устраивать со мной представление на потеху твоим людям. Представляю, как они…
В попытке высказать обиду он перехватил ласкающую руку, чуть отодвинул от себя, но не убрал, потому как Ахтар сжала еë своими странно горячими пальцами.
– Мои люди мне не рабы. Они служат для себя и для своей родной земли, и…
– Шахаша? – вопросом завершил фразу за жену Сугир. – Я имею в виду Вас, Ахтар-шахаш. Одного только понять не могу: зачем было так заморачиваться? Не проще ли упросить в мужья кого-то посмиреннее и после женитьбы отправить в отдалённую деревню под неусыпный надзор? Лишний рот, который ещё и контролировать надо? К чему вам такие проблемы, шахаш? Неужто Вам мало уже имеющихся?..
Женщина на допрос только улыбалась и не спускала с мужчины глаз. На каждый новый вопрос она только ухмылялась и крепче сжимала губы в полоску. За прищуром снова заискрились её глаза. Шумно вздохнув, она наклонилась и поцеловала мужа в губы. Сугир же сжался, отчего проявление нежности Ахтар прошли даром, что, судя по её виду, её ни капли не смутило. Она ещё раз улыбнулась и провела пальцем по поцелованным ею губам.
– Порой меня радует, что наши взгляды на мир разные. Порой.
Говоря, она любовалась подбородком мужа. Поведение нишшу вызывало у мужчины смешанные чувства, но в первую очередь – злость. Обида приняла новый облик, уплотнившись в тяжёлое, но быстрое существо. Кусачее и нелюдимое, скалящееся на малейшее внимание к своей персоне. Поступок женщины глубоко задел самолюбие Сугира, а появление обитателей поместья лишний раз напоминало о произошедшем, о позоре. Об одной части селяне знали, о другой… даже если и не знали точно, то одной возможности их мысленного представления хватало, чтобы застыдить наёмника до знобящего жара. Но Ахтар словно не понимала последствий своего поступка! Даже считала, что обошлось, так сказать “малой кровью”! Да ему до конца жизни не дадут забыть это постыдство!
– Не вижу ничего радостного в том, что стал посмешищем, – сквозь зубы выдохнул Сугир, но его злостный порыв не коснулся женщины.
– Ты не посмещище, ты мой муж, – Ахтар сжала плечо Сугира и отпрянула на полшага. – Тебе этого мало?
– Трудно считать себя важным и нужным, как утверждает один шепот, когда хор голосов утверждает обратное, – мужчина покачал головой и завозился на стуле. – Когда весь мир не даёт дышать, глоток воздуха от нишшу ненадолго позволит мне жить.
– У меня есть имя, – улыбка женщины дрогнула и померкла.
– Да, я помню. Тая. Или Ахтар, – Сугир нахмурился. Его взгляд упёрся в столешницу.
Словесный укол мог подействовать как пощёчина, да только женщина задумчиво заулыбалась. Её реакция ненадолго выбила из мужчины уверенность в своей правоте.
– Давно меня не называли Таей… Некому стало, – нишшу смущённо пожала плечом, будто не она это была, а девчонка-подросток, пойманная на ребячестве.
Открытость жены окончательно пристыдила гнома. Боязнь показаться слабым перед женщиной превратила его лицо в маску. Положение в обществе требовало попросить прощения, но гордость и обида держали зубы Сугира крепко сжатыми. Борьба этики и эмоций усиливалась благодаря тому, что едва состоявшийся шахаш нашёл ещё одну сторону в игре нишшу, – помимо кнута, принижавшего шахаша при нишшу, была и сладкая коврижка взаимных тайн, которые могли сблизить молодую чету. Могли, что не значило, что сблизили бы обязательно при одном своём наличии.
– То есть всё случилось от скуки. Понимаю, – в раздражении плечо мужчины дёрнулось. - Рад был послужить, шахаш.
– Твоя служба не окончена, – в тон выдохнула Ахтар и шумно вздохнула. – Сегодня у всех полно работы. Рауль поможет тебе сориентироваться. Ну, до вечера!
Прощаясь, женщина качнулась было в сторону мужа, но двинулась в другую сторону. Лицо нишшу на несколько мгновений украсила нервная улыбка. Покосившись на Сугира, она быстрым шагом ушла из зала тёмным коридором. Появившееся одиночество не прибавило аппетита. Мужчина ради наполнения живота съел несколько кусков хлеба и холодного мяса. Даже успел выпить сильно разбавленного вина, скорее похожего на недозревший уксус, когда вернулся Рауль.