– Говоришь совсем как землепашец, – хмыкнула Ахтар, и встретила сонный взгляд мужа своим дерзким и искрящимся. Услышав замечание женщины, гном поджал губы.
– Логично, что неприязнь не принесёт дружбы, – жар женских рук пьянил и кружил Сугиру голову.
– Верно, – нишшу прижалась щекой к колену мужа. Но лишь на короткое мгновение, выпрямившись испуганным сусликом. – Ой, прости! Ты, наверное, замёрз, а я тут…
Женщина засуетилась, неловко поднимаясь на ноги. Дёрнулась в одну сторону, что-то выискивая во мраке взглядом, дернулась в другую, виновато оглянулась на Сугира и прижала руки к груди, круто развернулась к очагу.
– Шахаш!.. – хрипло окликнул жену гном, и та обернулась на оклик. – Хватит. У Вас такие горячие руки, что я скорее испариной покроюсь!..
Ахтар шумно выдохнула и сжала губы в тонкую полоску. Взгляд её ушёл вбок, а фигурка заметно съëжилась.
– Стыдно, – женщина сглотнула и прикусила губу. – По пальцам одной руки можно пересчитать тех, к кому я могу прикоснуться, но я делаю это так редко, что забываю о том, кто я изначально.
Нишшу обняла себя за плечи и крепко сжала пальцы.
– Вы говорите о Крови, Шахаш?.. – подмечая в поведении женщины проявление слабости, Сугир принял в штыки возможность манипулировать собой.
– Верно, – кивнула Ахтар. – И… Знаешь, в моей семье уже несколько поколений не было смешения. Все мои ближайшие предки – Дракони́ды…
– … у которых чаще всего бывают горячие руки, жара которых они сами не замечают. Как не замечают почти и окружающего тепла, – тяжело выдохнул гном, не ощущая и крохи облегчения от нового знания.
– Вот же ж незадача, – женщина расслабилась и сжала ладони у груди. – Не забыла о том, что ты отличаешься от меня, но совершенно забыла насколько отличаюсь от тебя сама.
– Неосмотрительно для подобных Вам, Шахаш, – язвительностью поддержал признание жены Сугир.
– И благославлённый Аш-Алумом спотыкается, – пожала плечами Ахтар. – Лишь Аш-Алум не ошибается.
Гном сердито хмыкнул. Селянка, свободно говорящая о превосходстве Всеотца Гор, слишком глубоко задевала гордость мужчины. Да как она вообще смеет говорить о Всеотце с такой уверенностью?.. Ещё и смеет себя ставить вровень со Всеотцом, не имея и малейшей причастности к ашшави!.. Смело и глупо!
– Что-то случилось? Тебя что-то расстроило? – Ахтар вновь присела у ног мужчины.
Бездумные речи и одновременно поведение жены, признающей мужское превосходство над собой, принялись делить Сугира надвое. Одна часть задыхалась от недовольства и лицемерия, а вторая жаждала овладеть нишшу совсем как прошлым вечером, если не большего. Знания о сладости тела наследницы Зуно придавали её неброскому образу притягательный ореол и пьянящий лоск. Особенный шарм, от которого сердце сильнее било в рёбра, а грудь наполнял жар. Всё равно что голодным видеть перед собой на тарелке сомнительный на вид шмат мяса, запечённый до угольной корочки, но при этом знать насколько восхитительный деликатес скрыт под антрацитовой бронёй. И – да, торопливость едока только бы испортила блюдо, если тот не любитель похрустеть горькой корочкой.
С ответом Сугир медлил. Вид жены у его ног гипнотизировал. Когда она смотрела на него снизу вверх с обожанием, присущим только ей, ждала и ловила каждое его слово, улыбалась, будучи с ним наедине… Возможность хоть ненадолго побыть настоящим мужем Рода была для гнома дороже физической близости с женой. Реальность наёмника не оставляла ни мысли, ни мечты стать шахашем. Лучшее, что ему могла обещать жизнь – добиться внимания у нанимателя и получить место в тёплой крепости, оплату горячей едой, обмундированием и дополнительным серебром. Может, даже женился бы на какой-нибудь местной без единого медяка за душой или молодой вдове. Лишь Аш-Алуму известно…
– Сугир, милый, – негромко окликнула мужа Ахтар и тот очнулся от мимолётных мечтаний. – С тобой всё хорошо?
– Сам не понимаю, – Сугир размяк в обществе жены, расслабился и позволил словам литься. – Неправильно всё это, а поэтому неспокойно как-то, неуютно.
– У каждого своя правда. Думаешь, я не сомневалась в предложении Бернура-зирру? Сколько он мне втолковывал основы, пока я привыкала к своему месту!..
Женщина подползла к мужу и осторожно прижалась к его колену щекой, глухо хихикнула и шумно вздохнула. Сугир на движение близ себя отреагировал только тем, что опустил на нишшу взор.
– Я уже давно могла отказаться от владений отца, чуть было не отдала их. Струсила, – голос нишшу дрожал, фразы обрывались порой и растягивались. – Я всегда стояла за спинами отца и братьев, а пришлось занять их место, за всех сразу. Даже сейчас я не готова к отцовскому наследию. Я… я так устала от всего! Как же хочется спокойствия! Ну, хоть немного!