Своевременно наступившие холода к календарной весне стали затяжными. Запасы позволили пережить морозы и не покуситься на посевные закрома. Зуно спокойно пережило ненастье, не испытав нужды в топливе или жилье, что было ли чуть не впервые со времён окончания военных действий на далёких границах от земель шахаша Бернура. Поселениям было чем заняться в такое время, когда не тревожили проблемы провианта и обеспечения теплом. Мало-помалу привыкая к степенности, деревеньки нашли себе дела по силам. Где-то активно пряли, где-то плели корзины или мастерили из дерева. Нашла себе занятия и нишшу, увлёкшись ковровым ткачеством. Всего-то понадобилось достать с дальнего хранилища станок да подправить его, а затем заправить крепкими нитями основы.
Насколько удачным оказался выбор жены, Сугир осознавал, когда до его носа не добирался тошнотворный аромат варева Илоны и её учеников. Мужчина каждое утро боялся проснуться и в очередной раз ощутить ненавистное зловоние, но Аш-Алум оберегал его от напасти месяц за месяцем, хотя от беспокойства не избавлял. Гном про себя не торопился радоваться, примечая в жене улучшение самочувствия. Ахтар чаще веселилась, к ней вернулся аппетит. Иногда женщина хвалилась своими успехами в когда-то оставленном ремесле, прежде бывшим у женщин Зуно и роду её матери чем-то вроде семейного дела. На землях предков нишшу в своё время паслось немало овец, стабильно снабжая жителей шерстью и мясом. Увы, с подобной роскошью пришлось попрощаться пару десятилетий назад, чтобы снова взяться за восстановление традиционного рукоделия под началом нового шахаша.
Мастерству Ахтар ещё училась, что вселяло в Сугира надежду на какое-никакое выздоровление своей жены. Просить у Всеотца большего он попросту боялся. Тот и так услышал скромные молитвы оступившегося воина, нашедшего покой в глубинке региона и далеко от родных кряжей. Щедрость Аш-Алума могла соперничать разве что с его справедливым гневом, а вот гневить Отца всех Отцов глупцов не имелось.
Вот так в хрупком спокойствии дождались в Зуно оттепели. Нишшу мастерила для усадьбы гобелены и подстилки для скамей, пряла шерсть и радовала энергичностью мужа. Сугир же ждал тепла и первой зелени, чтобы показать Ахтар новую красоту в её владениях. Терпел, наблюдая за таянием снега и осветлением неба, сам часто ездил на холм, проверяя готовность к посещению главной гостьей, чтобы в усадьбе как ни в чём ни бывало улыбаться виновнице перемен.
– Мы скоро приедем? Я бы хотела поскорее заняться своим новым ковром, – совсем по-детски капризничала Ахтар, возясь на подушках в коляске, запряжённой сонной кобылой.
– Мы же только выехали из поместья, – заметил Сугир, сидя по соседству с женой.
Направляя животное по дороге, он постоянно посматривал на нишшу, или, точнее, на то как держится на ней повязка, закрывающая глаза. Память игриво возвращала его в тот день, когда он сам сердился на неё, погружённый в заботы земель, в то время как драконидка тянула его на прогулку неизвестно куда.
– Откуда мне знать выехали или нет? – дулась Ахтар, скрестив руки на груди. – Ты мне глаза завязал и упросил терпеть! Терплю как могу!.. Так куда мы едем?
– В одно красивое место, которое я довольно давно хочу тебе показать! – усмехнулся гном, но женщина на расплывчатый ответ недовольно фыркнула. Она было попыталась приподнять повязку пальчиком, но сердитый оклик мужа остановил её, хоть и очень повеселил.
По уплотнённой земле транспорт катился куда приятнее, чем по тем ухабам, которые были прежде. Нет-нет, а Сугир иногда отвлекался на фантазию как обрадуется и удивится нишшу, когда увидит свой любимый холм. И отрезвлялся мыслью, что женщину может прогневать вольность её помощников и мужа. А что если, облагораживая дикую землю, он разрушил что-то ценное для Ахтар?.. Тогда-то ярость нишшу обрушится на головы всех.
– Ирма приготовила корзинку съестного, а меня лично просила подольше тебя подержать на солнце. Жалуется, что ты совсем наружу не выходишь. Будто солнцем для тебя стали мотки пряжи и твой ткацкий станок, – Сугир покосился на заулыбавшуюся жену. – Вот и что мне делать прикажете, моя госпожа?
– Так и быть, сегодня потерплю. А что не так пойдёт, с неё же и спрошу! – Ахтар с обидой дёрнула плечом, отчего мужчина рассмеялся.
– Тогда потерпите ещё немного, моя нишшу. Осталось совсем немного, – старательно копируя официальный тон Рауля, гном ещё больше развеселил женщину.
Телегу качнуло, когда колесо с уплотнённой дороги поднялось на мощёную. Вялая лошадка от этой трудности встала, потому Сугиру пришлось её подогнать, хотя оставалось проехать всего несколько сотен метров. Их уже ждали, – Франк, пара девушек из сельских и пара же садовников Зуно, обычно занятых уходом за фруктовыми деревьями и оливами.