Возвращение лекарки немного оживило жизнь в усадьбе главным образом из-за того, что Ахтар стала чаще бывать вне стен усадьбы и потому чаще же встречалась с подчинёнными. Вид находящейся в положении нишшу радовал видевших её, но им хватало такта не заводить разговор о её состоянии. Вместо этого помощники и окружение развлекало драконидку самыми разными способами. Кто-то пёк сладости, дети дарили ей цветочные венки или приносили из леса ягоды и орехи, девушки развлекали песнями. Делами земель нишшу не беспокоили как бы она ни пыталась выудить какие-либо новости, а когда пыталась, разговор мягко и настойчиво переводили на другую тему. До Ахтар доходили только самые верхушки вестей и только приятные. Правда, выжимка из происходящего за пределами усадьбы навевала на женщину скуку, но жаловаться она не смела.
Чем тяжелее становился колос в поле, тем ближе становилась нишшу к моменту рождения наследника Зуно. Самочувствие её оставалось приподнятым, но вот силы уходили быстрее прежнего. Наблюдателей за госпожой только прибавилось, из-за чего Сугир начал переживать, что жена начнёт лишний раз волноваться из-за большой толпы вокруг неё.
Но больше головной боли ему добавил приезд гостей из горного района. В целом приезд оговаривали заранее, тем не менее, лишнюю нагрузку мужчина не мог не ощутить. Привозные материалы требовались мастерам, да к тому же к холодам нужно было ещё очень много сделать, но материал всё ещё оставался дефицитным товаром. Кой-что, конечно, можно было закупить у приезжих торговцев, но тратить деньги на то, что есть шанс получить в обмен на продукцию поселения дешевле раза в три?
От приезжих Сугир получил целые россыпи разноцветного минерала. Из камней выходило немало бусин, которые охотно перекупали те же торговцы. Остатки гном использовал уже по приезду торговцев. Посетителям нередко требовалось что-то особенное, о чём вряд ли мог догадаться мастер. Один хотел особую пуговицу, был у гнома как-то желающий на чернильницу в виде свинки на два цвета чернил, имелись и желающие на подставку для письменных принадлежностей. Чего же желал приехавший в Зуно старый знакомый Ласло, Сугир мог только гадать вплоть до того момента, пока тот не подошёл к нему сам.
– Одно слово, что шахаш, – покачал головой кобольд, присаживаясь к Сугиру за стол. – Не видно вас нигде, всё за делами. Что ж не раздашь обязанности? Чем ты хуже того же Бернура?
– А то ты сам разницы не знаешь.
Разговор не нравился мужчине с самого начала. Гнома не столько раздражало общество давнего соратника, сколько вызывало общее напряжение в теле. Беседа в понимании Сугира была подобна необходимости идти через большую вонючую лужу, в то время как можно было обойти преграду без труда и особого потери времени. К собственному сожалению избавиться от собеседника он не мог, не нарушая такта и не вызывая подозрений. Проще было выслушать.
– И Бернур тебе доверяет, – довольно тихо добавил Ласло, став серьёзнее. – Ты немало сделал для него и его шахашей-помощников.
– Скорее из последнего вытекает первое, – мужчина сделал большой глоток пива, привезённого из соседнего поселения. – Я много работал, чтобы достичь того, чего добился.
– И можешь добиться большего, – кобольд с улыбнулся проходящей мимо селянке и отложил себе немного печёных овощей с общей миски. – Разве ты не думал об этом? Ты же всю жизнь воевал. Прекрасно понимаешь насколько расслабляет спокойная жизнь, ещё лучше знаешь, что спокойная жизнь не длится долго. Скоро всё изменится, а как раз ты, зирру, можешь ускорить время перемен.
– Всё меняется везде, – пожал одним плечом Сугир.
– А у тебя есть немало возможностей. Ты можешь принести больше пользы. Но не здесь, – последнее кобольд так тихо, что его слышал только его собеседник.
Гном промолчал, принявшись нарезать на тонкие полоски копчёное мясо. Подцепив кончиком ножа несколько полосок, он положил их на хлебный ломоть. Ласло хмуро наблюдал за начинающимся ужином шахаша Зуно.
– Ни Гирей, ни, тем более, Бернур не учли, что не всем нравятся их порядки. Ты на них не похож, ты всё ещё настоящий ашшави. Подумай, всё ли тебя устраивает в твоей жизни, – сердито фыркнул Ласто и быстро поднялся со своего места, скрывшись среди своих знакомых.
Выждав некоторое время, Сугир шумно перевёл дыхание и подпёр голову рукой. Откровение давнего знакомого изрядно его притомили, а всё сказанное, мягко говоря, насторожило. Гном не считал знакомого внушаемым и фанатичным, но факты рекомендовали пересмотреть своё мнение. Беспокойства за Ласло он не ощущал просто оттого, что рассматривал пылкость кобольда как временное помешательство, оттого, что надеялся на его быстрое возвращение к реалиям бытия. А дольше недели с отъезда гостей ему думать о соратнике не пришлось, потому как все его мысли заняла Ахтар, у которой начались роды.