Я стиснула зубы:
— Ты называешь наших детей "спасением"? После всего, что ты сделал с ними?
Он промолчал. Может, в глубине души что-то в нём шевельнулось.
— Где Поседанто? — прошептала я.
— Если он жив… он наблюдает. Возможно, однажды он вернётся.
Мы стояли в напряжении. Варма взглянула на меня. В её глазах — не страх, а решимость. Я шагнула вперёд.
— Отпусти нас. Ради той последней нити, которая ещё осталась между нами.
Бранко долго молчал. Потом взглянул на Варму.
— Варма… ты уверена, что хочешь уйти? Оставить меня?
Я ощутила, как дочь замерла. В её душе поднялась буря. Выбор между родителями — худшее, что можно представить. Она посмотрела сначала на меня, потом на него.
И в этот миг я поняла: она взрослая. Она принимает решение.
И мы оба должны с ним смириться.
Глава 41. Выбор Вармы
Варма стояла между нами, не двигаясь. Её пальцы дёрнулись, как будто хотели схватиться то за мою руку, то за призрак, тянущийся к ней из прошлого. В лице Бранко застыла напряжённость, но не угроза — что-то гораздо опаснее: ожидание и боль.
— Варма… — позвала я тихо, стараясь не давить. — Как бы ты ни решила… я всё равно буду с тобой. Всегда.
Её губы задрожали. Она посмотрела на меня, и в её глазах вспыхнуло всё то, что она скрывала: обида, страх, любовь, обожание — и ужас перед правдой.
— Я… я не знаю… — прошептала она. — Папа… я же так долго верила тебе. Ты был всем. А теперь…
Она перевела взгляд на отца.
— Почему ты не остановился, папа?.. Почему ты позволил мне стать частью всего этого?
Бранко молчал. Словно камень, расколотый внутри.
— Ты говорил, что спас нас. Но разве это было спасение? Мы же жили как опыты, а не как семья.
Он наконец заговорил. Хрипло, уставшими словами:
— Я… пытался сохранить то, что было. Хотел, чтобы вы стали сильнее, лучше. Хотел, чтобы… хоть что-то осталось от нас.
Варма отвернулась. Сделала шаг ко мне — медленно, словно преодолевая собственную тень. Но затем остановилась. Повисла пауза. И я подумала: Она сейчас вернётся назад…
Но она вдруг резко повернулась и прошептала:
— Прости меня, папа. Я и правда любила тебя. Люблю… наверное, до сих пор. Но я выбираю её.
Слеза скатилась по её щеке. Я поймала её руку, крепко сжала, как будто от этого зависела наша жизнь. Варма не смотрела назад.
Бранко остался стоять в центре управления. Он не крикнул, не бросился за нами, не проклял. Только шепнул, едва слышно:
— Ты сделала правильный выбор, Варма… пусть я и потерял тебя.
Двери впереди нас заскрежетали, открывая путь. Лаборатория будто задержала дыхание.
Мы ушли, не оборачиваясь.
Словно сквозь туман, я услышала, как Варма тихо прошептала:
— Прости, папа…
И взяла меня за руку.
Мы не сказали больше ни слова. Просто пошли — шаг за шагом — по металлическому мосту, прочь из центра управления. В последний момент я обернулась. Бранко стоял неподвижно. Его лицо погрузилось в полумрак. Казалось, он даже не дышал.
Когда за нами захлопнулась дверь, гул стих. Воздух стал плотным, будто стены больше не хотели нас отпускать.
— Мам, — шепнула Варма. — Мы всё-таки уходим?
— Да, — выдохнула я. — Если только он…
Но никто не остановил нас.
Коридоры теперь казались другими. Как будто здание само дало нам разрешение. Свет не моргал, панели не шипели. Мы прошли через опустевшие лаборатории, прошли мимо огромного резервуара, где раньше гудела жизнь Поднебесья. Всё было безмолвно.
На пути к выходу Варма остановилась у одной из камер. За стеклом лежал изогнутый тёмный силуэт — чужой, почти неузнаваемый.
— Это Поседанто? — прошептала она.
Но когда я подошла ближе, камера была пуста. Только на стене — отпечаток крупной руки, проведённой, будто в прощании, по запотевшему стеклу.
Мы шли дальше, ускоряя шаг. Сердце билось гулко в груди. В последний поворот перед шлюзом — и вдруг...
Свет погас.
Варма крепче сжала мою руку.
— Это Бранко?! — выдохнула я.
Но ответ пришёл не голосом. Где-то глубоко в коридоре раздался скрежет. Будто кто-то прошёл мимо. Кто-то тяжёлый. Но не угрожающий. Наблюдающий.
Я узнала это движение. Это был он.
Поседанто.
Мы не стали оборачиваться. Просто побежали. Впервые за долгое время — к свободе.
***
А в зале управления, погружённом в темноту, Бранко стоял перед пустым экраном.
На стекле отпечаталась его рука. Он провёл пальцами по чёрной поверхности, как когда-то делала его дочь.