Нет, тут Маркел Данилович не прав. Вернее всего, не Баталов приспособил Оренбуркина, а наоборот, Оренбуркин воспользовался неопытностью Баталова в своих шкурных интересах. Вот Баталов и полез с советами к начальнику пикета. Но Денисов не говорит этого Маркелу Даниловичу, не хочет обижать старика.
— Не надо было его брать, — упрекает Паньшин.
— Как ему откажешь?.. Просился крепко.
— Мало что просился!.. Разбираться в людях следует, — поучает Паньшин. — Мы не все одинаковые… Из одного теста, да закваска у нас разная. Вот что надо тебе понять!
Паньшин говорит тихо, с паузами. Шумят сосны, тревожно кричит козодой — ночная птица, на той стороне реки по дороге идет машина — видно, как прыгает, мечется по деревьям свет фар. Денисов опять закуривает, слушает неровную речь Маркела Даниловича, не перебивает.
— Река у нас маленькая, и работа у нас маленькая, невидная… А вот из таких бригад, как наша, сплавучасток состоит. А из сплавучастков сплавконтора, леспромхоз, а из них — трест. А там и весь Советский Союз… Вот какое дело! Вот какая ответственность лежит на нас!
Денисов понимает, Маркел Данилович не зря сидит с ним ночью у потухшего костра. Он смотрит с благодарностью на него, видит спутанные волосы, белеющий лоб.
— Что там в Никольске? — после недолгого молчания спрашивает Паньшин. — Зачем вызывали?
— Торопят, дядя Маркел. Неделю сплав ведем, а в пруд к Никольску пришло только десять тысяч… И ниже пруда вся Кана забита лесом, — нет воды. Вся надежда на вал, а пруд мелеет и мелеет.
— Дела-а, — изумляется Паньшин. — Давно так не было… Может, дождичек дело поправит, воды даст.
Он смотрит на небо, но ничего там не видит: ни туч, ни звезд.
— Ну и дела! — повторяет он.
Из-под будки тявкает Левина собачка, слышатся шаги, — кто-то спешит, пересекая поляну. Денисов с Паньшиным ждут, вглядываются в темноту. Шаги становятся явственней, ближе, и на котлопункте появляется Баталов. Он осматривается по сторонам, но не видит сплавщиков, быстро идет к будке, скрывается за дверью.
4
Утром рано, чуть свет, Андрей Денисов поднимает бригаду и ведет ее на двадцать пятый километр: надо успеть до подхода вала разобрать лапы, оставшиеся от вчерашнего затора.
Стоит тихое звонкое утро; небо чистое с белым ломотком луны. С ветвей срываются на тропу холодные капли осевшего тумана. Сплавщики идут по тропке гуськом, положив багры на плечи.
Впереди всех шагает Маркел Данилович Паньшин: он без шапки, она лежит у него за широкой пазухой. У Паньшина суровое, сосредоточенное лицо, на непокрытой голове венок седых волос. Он идет торжественно, словно на подвиг, смотрит зорко вперед на синий горизонт, на поблескивающую меж деревьев Кану.
Сзади него шагает Андрей Денисов. Смутное, неопределенное настроение у начальника пикета. То он нахмурится, потемнеет, идет, не отрывая глаз от выбитой ногами сплавщиков тропки. То вдруг распрямится, подымет голову, окинет взглядом березы, медностволые сосны.
Следом за ним идет Павел Оренбуркин. Он торопится, старается не отстать от Денисова, впопыхах наступает ему на пятки, виновато улыбается, морщит лицо. Зато Семен Баталов не спешит, идет независимо, одиноко.
Позади Баталова, впритык к нему, широко вышагивает, крепко ставит ногу Лева Гусев. Баталову неприятна эта близость Левы, он тяготится ею, но тот не замечает этого, идет, выпячивая грудь, словно хочет прикрыть своим телом дорогого товарища Баталова от грозящей опасности.
Минька с Гришей идут сзади всех, дурачатся, бьют баграми по стволам ольшин и, гогоча, разбегаются в стороны, когда сверху начинает сыпаться, как дробь, холодная капель. Серега Попов ежеминутно оборачивается, поглядывает на разыгравшихся парней; ему хочется бросится к ним, ввязаться в игру, но он сдерживает себя: несолидно, — что подумает дядя Маркел?
Цепочку сплавщиков замыкает лохматая собачка Левы.
Вот и место вчерашнего затора. Сплавщики останавливаются подле первого костра бревен, смотрят, оценивают — сколько тут потребуется времени, чтобы сбросить древесину в русло.
— Зряшная работка, — говорит Серега Попов и пренебрежительно сплевывает. — Кто-то напортачил, а мы гни спину.
Денисов сбивает шапку на затылок, поворачивается к сплавщикам. Он старается не глядеть на Баталова, стоящего впереди всех.
— Вот что, товарищи, — начинает он официально. — В сплавучастке меня предупредили, что за допущенные заторы отвечает вся бригада.