Подойдя к рабочим, Обруч оглядел холодильники, перевел взгляд на откос.
— Кто разрешил? — спросил он сердито, пнув сапогом бок ближайшего холодильника.
— Разрешает начальство, у него надо спрашивать, — ответил Медведев, аппаратчик станции конденсации.
— Кто старший? — спросил Обруч.
— Старшой есть. Он там, наверху.
— Позовите, — приказал Обруч.
Кто-то побежал за Габитовым, рабочие стали закуривать, пользуясь передышкой. Обруч пошел вдоль ряда холодильников, внимательно разглядывая их, иногда пиная в их черные бока, как это делают шоферы, проверяя баллоны у автомашин.
Торопливо пришел Габитов.
— Вы здесь старший? — обратился к нему Обруч. — Все унести обратно и поставить, как стояло.
— А в чем дело? — спросил Габитов, хотя прекрасно понимал, чем вызвано требование инженера отдела оборудования.
— Он еще спрашивает! — усмехнулся Обруч и, обращаясь к рабочим, показал пальцем на Габитова. — Нет, он меня еще спрашивает! Оказывается, он не знает, что такое государственное имущество и что оно выдается только по накладным!
— У начальника цеха, очевидно, есть накладная или разрешение. Вам надо к нему…
— Нет у вашего начальника ничего! — отрезал Обруч. — А за самовольство вам с Семавиным крепко не поздоровится… Все поставить обратно! Завтра приду проверю.
Габитов с огорчением посмотрел в спину Обруча, потом повернулся к рабочим:
— Идите по своим местам, — сказал он.
Проводив рабочих, Габитов хотел идти к начальнику цеха, доложить о визите Обруча, но, вспомнив вчерашнее состояние Семавина, понял: не надо, только расстроишь Кирилла Николаевича. Следует самому что-то предпринять.
И он пошел в партком.
Секретарь парткома, когда Габитов, приоткрыв дверь, заглянул к нему в кабинет, весело крикнул:
— Заходи, заходи, парторг. Заходи смелее.
Он встал из-за стола, поздоровался с Габитовым, усадил на диван, сел рядом.
— Рассказывай, что нового в цехе?
— Новостей много, Павел Матвеевич. Только до дела их никак не доведем.
И Габитов, торопясь, стал рассказывать об их идее реконструкции цеха, начав с того момента, как она зародилась, и кончая приходом в цех инженера Обруча.
— Слушай, парторг, — заговорил секретарь парткома, выслушав Габитов. — То, что вы делаете, это партийное дело, понимаешь? А партком узнает о нем последним. Но тут вы, пожалуй, ни при чем, это мой отпуск пришелся не ко времени.
— Узнавать-то пока нечего, — сказал Габитов. — Да и неизвестно еще, получится ли?
— Получится! Не может не получиться, когда рабочие и цеховые специалисты поднимают такие вопросы… Нет, похоже, вы еще там сами не сознаете, какое большое дело начали!
Секретарь парткома заходил по кабинету.
— Так, говоришь, есть разрешение директора? — приостановившись, спросил он Габитова.
— Разрешение есть, а вот оборудования нет.
Секретарь парткома подошел к телефону, поднял трубку.
— Зия Гильманович? Приветствую вас… Спасибо, все хорошо… Вчера вернулся… И дома все благополучно… Зия Гильманович, вы что же от парткома скрываете, что в цехе гербицидов происходит?.. Как — что происходит? Реконструкция!.. Я не сомневаюсь, вы знаете об этом, но почему им отказано в оборудовании?.. В каком? — секретарь парткома переложил трубку к другому уху, поманил пальцем Габитова. Тот подошел поближе. — Они раскопали у себя на задах… — он подставил ухо Габитова, тот шепнул «коробоновые холодильники» — …коробоновые холодильники… Да, да, полтора года стоят без движения, а отдел оборудования уцепился и не дает… Пусть берут! Ну, спасибо, Зия Гильманович!.. Нет, не Семавин, парторг цеха у меня. Всего хорошего!.. Зайду, зайду обязательно.
Секретарь парткома положил трубку.
— Слышал разговор? — спросил он улыбающегося Габитова. — Иди. И держи меня в курсе цеховых дел, понял?
13
В запыленную стеклянную стену цеха билось солнце. Проникнув внутрь, оно освещало нагромождения металлических труб, ящиков, каких-то аппаратов… Лампы дневного света помогали солнцу высветить мельчайшие детали этого хаоса: молотки, гаечные ключи, шайбы, прокладки, лежащие всюду в кажущемся беспорядке.
Но опытный глаз увидел бы тут определенную систему. Он обнаружил бы островки упорядоченности, восстановления. Сняты, отодвинуты в сторону бывшие реакторы станции, и на их месте, на вновь сооруженной площадке поставлены новые — коробоновые холодильники, за которые цех воевал с отделом оборудования.