приведет, согласно чаньской школе, к обретению буддовости.
109 Цитата из «Лотосовой сутры». Комната, или дом, место, или трон, представляют собой соответственно
Дом Татхагаты, или Сострадание, и Трон Татхагаты в абсолютной пустоте, т. е. неизменность.
И, крепко Вертикальный Меч держа110,
Передаю верное высочайшее повеление111.
Именно здесь Патриарх и все Предки
Учили Дхарме ради блага людей.
Сегодня этот недостойный человек пришел сюда.
Что он делает?
Учитель щелкнул пальцами трижды и продолжил112:
Эти щелчки открывают 80 000 дверей дхармы,
Указуя непосредственно на сознание Татхагаты.
Затем Учитель простерся ниц перед статуей Будды.
В зале дхармы
Указывая посохом на место проповедника дхармы, учитель продекламировал:
Величественное драгоценное место
Переходило от патриарха к патриарху.
Ничему нет преград,
Дхармы все глубоки.
На свету проявляясь,
Теснятся и отступают.
Железные глаза с медными зрачками
Не видят то, что даже прямо перед ними113.
То, что монах спустился с гор,
Не так уж необычно.
Если хочешь взором окинуть тысячу ли вокруг,
Поднимись еще выше114.
Учитель указал посохом вновь на это место и продолжил:
Поднимусь!
Поднявшись туда с зажженными благовонными палочками в руках, он
продекламировал:
Эти благовонные палочки
Не ниспосланы небом.
110 Неразрушимый меч мудрости нужно держать вертикально, чтобы поставить преграду проникновению
ложного – т. е. ложному мышлению.
111 Чаньский термин, означающий правильную команду, или приказ, Высшего Проводника, уподобленный
безоговорочному приказу главнокомандующего.
112 Обнаружить само Сознание, которое фактически дало команду щелкнуть пальцами «трижды», значит
выявить присутствие тройного тела (Трикая) в одном.
113 Сознание, даже отвлеченное от органов чувств, информационного потока и ума, даже уподобившееся
железным глазам с медными зрачками, которые нечувствительны к всему внешнему, все еще неспособно
постичь сущностную природу. Такое состояние человек испытывает, достигнув верха «стофутового столба».
(См. «Песню несущего доску» из автобиографии Хань-шаня.)
114 С верха «стофутового столба» человеку необходимо шагнуть вперед, чтобы его сущностная природа
полностью обнажилась.
Но разве они земные?
Они дымятся в курильнице
Как приношенье нашему Учителю Шакьямуни,
Всем буддам и бодхисаттвам,
Всем мудрецам и патриархам Индии и этой Восточной Земли,
Арье Джнянабхайсаджье, построившему этот монастырь115,
Великому Учителю – Шестому Патриарху
И всем Учителям, радевшим за успехи этой школы,
Пусть ярче светит солнце Будды,
Пусть Колесо Закона вращается всегда!
Затем Учитель поправил рясу и сел, после чего старший монах продекламировал
Все слоны и драконы 116, собравшиеся здесь на пиршество
дхармы,
Должны найти Высшее Значение117.
Держа в руке посох, учитель сказал:
Ясно, что это великое событие118 обусловлено не какой-то одной из множества дхарм 119.
Причин основополагающих и второстепенных много, и им еще не положен конец. После
ухода Хань-шаня сюда пришел я. Восстановление этого древнего монастыря зависит от
многих причин. Монастырь был основан в 502 г. индийским монахом Чжи-яо Сань-цзаном
(Джнянабхайсаджьей), предсказавшим, что примерно через 170 лет великий
совершенномудрый120 придет сюда проповедовать дхарму ради освобождения людей и что
достигших того же самого последователей будет так много, как деревьев в лесу. Отсюда и
название «Драгоценный Лес». Со времен шестого патриарха, пришедшего сюда учить и
обращать людей в веру, прошло более тысячи с лишним лет, и бесчисленное множество
живых существ достигло освобождения. Периоды процветания чередовались с периодами
упадка. Во времена династии Мин патриарх Хань-шань восстановил монастырь и оживил эту
школу. С тех пор прошло более трех столетий, и за это время без достойного преемника
монастырь пришел в непотребное состояние.
Когда я был в Гушане, мне приснился шестой патриарх, трижды призвавший меня
вернуться сюда. В то же время высокопоставленные чиновники и упасаки, спонсирующие
восстановление монастыря, послали своих представителей ко мне в Гушань с просьбой стать
его настоятелем. Их преданность делу была велика, и я был вынужден уступить их просьбам,
и вот теперь занимаю это место, испытывая стыд из-за своей недостаточной добродетели и