мудрости и отсутствия административных талантов. Поэтому я нуждаюсь в вашей помощи,
115 См. «Алтарную сутру» шестого патриарха.
116 «Драконы и слоны» – уважительное обращение ко всем присутствующим, ищущим просветления.
«Пиршество дхармы» – проповедь, утоляющая голод искателей истины.
117 Высшее Значение. В обучающей школе этот термин означает Высшую Реальность. В чаньском зале он
означает: «Пожалуйста, всмотритесь в свое сознание для достижения просветления». Это предложение всегда
читается нараспев руководителем собрания перед проповедью учителя.
118 Раскрытие сознания для постижения сущностной природы и достижения состояния будды.
119 Сущностная природа в основе своей чиста, и не требуется никакой дхармы для ее постижения.
Достаточно положить конец ложному мышлению, обратившись к сущностному сознанию.
120 Шестой патриарх.
чтобы увядающая ветвь оросилась амритой121 и над домом в огне122 пролились дождевые
облака сострадания. Вместе мы сделаем все, что в наших силах, дабы сохранить монастырь
Шестого патриарха.
Что касается стараний сохранить его,
Что же я делаю сейчас?
Соединив ладони вместе, учитель повернулся сначала направо, а потом налево в знак
приветствия и сказал:
Под складкой моей рясы скрываются четыре царственных
бога123.
После этого Учитель сошел с места проповедника дхармы.
Мой 96-й год (1935–1936)
В ту весну генерала Ли Ханьхуня перевели в восточную часть Гуандуна. Мы лишились
ценной поддержки, которую он нам оказывал, и начали испытывать все большие и большие
трудности в реставрации монастыря. После чтения наставлений я был приглашен сетью
больниц Дунхуа в Гонконге совершить обряды в упокоение душ людей, умерших на земле и в
воде. Для этой цели были возведены алтари в храмах Дунлянь и Цзюэюань. После
совершения обрядов я вернулся в монастырь Гушань и подал в отставку с поста настоятеля.
Я попросил управляющего монастырем, старого учителя Шэн-хуя, занять освободившийся
пост. Затем вернулся в монастырь Наньхуа, где реставрировал Зал шестого патриарха и
построил раку Авалокитешвары, а также спальные помещения. В ту зиму три кедра за
монастырем, посаженные во времена династии Сун (960–1279) и увядавшие на протяжении
последних нескольких столетий, неожиданно распустили листву. Учитель Гуань-бэнь,
руководитель собрания, засвидетельствовал это редкое событие в песне, текст которой был
высечен упасакой Цэнь Сюэлюем на каменной плитке в монастыре.
Мой 97-й год (1936–1937)
После чтения наставлений весной реставрация монастыря Наньхуа постепенно
завершилась. Господин Линь Сэнь, президент республики, а также министр Чу Чжэн и
генерал Чан Кайши прибыли в монастырь один за одним. Президент Линь и министр Чу
учредили фонд, финансирующий перестройку главного зала, а генерал Чан Кайши в качестве
своего вклада поставил рабочую силу, так что нам удалось изменить направление течения
потока Цаоси, протекавшего мимо монастыря. Однако изменение направления течения этого
потока в конечном итоге не потребовало рабочей силы, а стало возможным благодаря
помощи духовных стражей дхармы.
Примечание упасаки Цэнь Сюэлюя:
Первоначально поток Цаоси протекал в 1400 чжанах от монастыря. Поскольку его
121 Божественный напиток.
122 Дом в огне – это самсара, наш мир. Цитата из «Лотосовой сутры».
123 Я с уверенностью могу положиться также на четырех царей-дэвов, чьи высокие статуи стоят у входа в
монастырь и которые также появились, когда Патриарх расстелил свою нисидану, или кусок ткани для сидения.
(См. вступление Фахая к «Алтарной сутре Шестого Патриарха».)
долгое время не чистили, то, будучи переполненным камнями и илом, он изменил
направление течения на северное и направился прямо к монастырю. Чтобы вернуть
его назад в прежнее русло, потребовалось бы 3000 рабочих и стоило бы очень
дорого. Когда началась подготовка к работе, вечером двадцатого дня седьмого
месяца, неожиданно разразилась сильная гроза, продлившаяся всю ночь. На
следующее утро сильные водяные потоки разрушили берега Цаоси, образовав
новое русло именно там, где мы его планировали. Прежнее русло было
переполнено песком и камнями, которые возвышались на несколько футов над
прежними берегами. Казалось, будто божественные стражи монастыря помогли