ситуации. Разумеется, он хочет быть с ней. Должно быть так. Он может помочь ей с нашей
церемонией бритья голов, пока я в Нью-Йорке, и это было бы чудесно. А потом она впустит его
обратно в свою жизнь. Хотя я буду скучать по временам, когда мы вдвоѐм были Королевами
Воинов, потому что для меня это был особенный период. Не то, чтобы я когда-то представляла
свою жизнь такой, но некоторые побочные эффекты были...неожиданно хороши.
– Что? – спрашивает Ава, грызя ноготь.
– Я буду скучать по тебе, вот и всѐ.
– О, точно, – говорит она, сияя своей улыбкой кинозвезды и стряхивая уныние из-за
Джесси.
– Я тоже буду по тебе скучать, Ти. Но ты совершенно потрясающе проедѐшь время в
отъезде. Только представь – Ральф Лорен! Вера Вонг! Моя сестрааааа супермодееель!
– Она кружится по комнате, размахивая леггинсами над головой.
Я удивлюсь, если жизнь Лили Коул когда-нибудь была такой же сложной.
Глава 34.
Ава называет его "День Н". День, когда я наконец-то еду в Нью-Йорк.
Он начинается с недосыпа, возрастающей паники, огромного дискомфорта и сильного
волнения – так что, в основном, это типичный день в мире моды, как я уяснила. Фрэнки устроила
мне путешествие вместе с одной из их самых опытных девушек Модел Сити, которую зовут
Александра Блэк, так что у меня будет и гид, и некоторая компания. Но Александра приезжает за
мной ужасно поздно. Мы прибываем в аэропорт всего за несколько минут до конца посадки, так
что должны бежать мимо всех чудесных магазинчиков с шикарной косметикой, на которую я
надеялась взглянуть, и нам достаются худшие места в самолете, вблизи туалетов. Я полагаю, не-
супермодели путешествуют вторым классом. Затем семь из восьми часов полета Александра
рассказывает мне, каким гадом оказался еѐ последний бойфренд, вероятно, встречающийся с
девушкой по имени Рэйн, которая в прошлом сезоне стала открытием Прада в Милане. И к тому
времени, как самолет приземлятся в Нью-Йоркском аэропорту имени Джона Кеннеди, мы обе
прихрамываем из-за того, что весь полет не могли вытянуть ноги на своих крошечных местах.
По крайней мере агентство прислало за нами лимузин. Машина увозит нас сквозь развязку
скоростных автомагистралей вверх, и вдруг, по левую сторону, нам открывается он –
Манхэттенский горизонт. Неожиданно, я даже не могу поверить, что после всего этого стресса,
суеты и драмы я действительно нахожусь в Нью-Йорке. Впервые за последнее время я начинаю
дышать нормально и воспринимать это всѐ. Я тщательнее вглядываюсь в пейзаж, просто чтобы
убедиться, что это не мираж.
Александра зевает и наклоняется ко мне, чтобы узнать, чем я любуюсь.
– О, это, – говорит она.
– К этому когда-нибудь привыкаешь?
Она снова зевает.
– На самом деле, нет. Но сейчас вид напоминает мне о смене часовых поясов. Кстати,
какие у тебя планы? В районе Митпэкинг есть клуб, в который я планирую заглянуть. Можем
пойти вместе, если хочешь.
Я отрываю взгляд от величественных небоскребов за окном.
– Не думаю, что мне можно, – обращаю я еѐ внимание.
Александра улыбается.
– Уверена, что-нибудь можно придумать. Ты сошла бы за 21-летнюю в правильной
куртке. Могу одолжить тебе что-нибудь.
– Нет, спасибо; у меня встреча с Тиной ди Гаджиа, – объясняю я, радуясь, что мама с
папой не находятся рядом и не слышат этот разговор. Иначе я бы уже летела домой ближайшим
рейсом.
Брови Александры удивленно поднимаются.
– Тина? О боже. За тобой присматривает Тина? Это всѐ объясняет.
Лимузин довозит нас прямо до апартаментов Модел Сити на Манхэттене. Александра
говорит, что это неподалеку от Вашингтон-Сквер-парк. Мне это ни о чем не говорит, потому что я
никогда не слышала об этом парке, но еѐ интонации подсказывают, что я должна радоваться,
поэтому я так и делаю.
Я ожидаю чего-то, похожего на дом Кассандры, но не расположения в многоквартирном
доме. Представляю себе роскошный бархат, невероятные картины и потрясающий вид на
известные места вроде Эмпайр Стейт Билдинг. Однако когда мы втискиваемся в крошечный
лифт, я понимаю, что заблуждалась. Сильно заблуждалась.
Квартира включает в себя крошечную гостиную и три спальни с двумя двухъярусными
кроватями в каждой; из окон открывается вид на пожарную лестницу соседнего здания. Никакого
бархата и картин, только необходимая мебель, которой не видно под кучей раскиданной одежды.