Челюсть Эла отвисла, когда камера спиралью взвилась от распахнутого безжизненного глаза Марион. Он сделал это. Он это сделал. Эл имел в виду не убийцу — расплывчатая фигура была явно женской, — а самого Хичкока. Эл потряс головой, но шок не проходил.
— Мама! Господи, мама! Кровь. Кровь!
Бедный Норман. Бедный Норман в капкане. Неужели он не может избежать материнской смертельной хватки? Неужели он тоже в конце падет под ее ножом?
Волевым усилием Эл заставил себя не думать. Погляди, до чего довели тебя пустые спекуляции. Нет, он лучше сядет поудобнее, расслабится и даст себя шокировать.
Ладно, расслабиться, может, не получится.
— У меня как будто шоры на глазах были. Я совершенно не ожидал.
Он рассказал Элен о своем эксперименте с «Психо» в тот промежуток времени, когда она уже вернулась с работы, а он пока не ушел в «Безделицу». Но этого оказалось недостаточно. Поэтому Эл повторил историю своей помощнице Люси Моргенштерн, когда они проводили инвентаризацию киосков концессии.
— А ощущалось нормально? — бесстрастно спросила она. О блокираторе памяти она знала только по рекламным брошюрам, потому и относилась к нему как к работе. — Никакой несвязности, смятения не было, типа амнезии?
— Нет. Точно чистая дырка в памяти. Никаких лохмотьев. У этого фильмы было три сиквела и один римейк. Если бы я помнил хоть один их них, иллюзия бы лопнула, но она не лопнула. — Эл хмыкнул: у него до сих пор немного кружилась голова. — Эти ученые действительно что‑то откопали.
Он сунул на полку коробку батончиков, которые она ему передала.
— Люси, я знаю, что завтра вечером тебе не нужно выходить, но не мог бы я попросить тебя поменяться со мной?
Люси оглядела его с ног до головы:
— Что — действительно так забирает? — На лице ее мелькнула усмешка.
Эл покраснел.
— Ну, если тебе неудобно…
— Сделаю. Наслаждайся. — Она вытащила коробку пакетов для попкорна. — Так что у нас следующим номером в программе?
— Я пока не знаю. Хотя эта схема основана на премьерах. Наверное, стоит выбрать что‑нибудь свеженькое. — Он щелкнул пальцами. — Знаю. «Война отражений».
Дэйв Келлер подошел к космическому кораблю. В разодранной серебристой поверхности корпуса криво отразился его скафандр. Астронавт забрался внутрь через пролом под обзорным иллюминатором мостика; в одной руке у него плясал фонарик, другая сжимала оружие. За ним по пятам шел Джей Баклин, но камера неотступно следовала за Келлером.
Пока кино было ничего так себе: хорошо сработанное космическое мыло. На Землю, только что освоившую полеты к звездам, спустились захватчики, явно намереваясь вытеснить землян из космоса и загнать домой. Их корабли с зеркальными корпусами были почти неуязвимы. Оккупанты никогда не показывались, и даже их спасательные шлюпки сами взрывались в облаках пара.
Этот разведывательный корабль был первым — на него главные герои наткнулись после яростной битвы за Луну. Оба они могли оказаться в ловушке замедленного самоуничтожения, но все равно посадили свои боевые машины и вышли на разведку. Они были готовы к чему‑то ужасному — но оказались готовы явно недостаточно.
Пилота нашел, разумеется, Келлер. У Осмента как раз было идеальное лицо для такой роли — резкие черты, затравленный взгляд. Внешность свою он использовал на все сто, когда его герой смотрел на мертвого пилота — на его заледеневшее, искаженное, но бесспорно человеческое лицо, отразившееся в забрале его шлема.
Быстрый темп фильма стал просто лихорадочным. Герои забирают потерпевший крушение корабль пришельцев на Землю, оппозиция побеждена. Ученые не покладая рук трудятся, чтобы отыскать портал в параллельную вселенную и понять, наконец, почему зеркальные братья землян решили напасть на них. Джей Баклин в исполнении Ллойда — до мозга костей герой — летит на испытательной модели корабля, ставшей первым лазом землян в зазеркалье.
Перед ним открывается это чарующее зрелище: в небесах висят две Земли — одна его собственная, нетронутая, другая — искромсанная и опустошенная, половина Северной Америки покрыта кратерами разрывов.
И вот начинается миссия Келлера на другой Земле. От зеркального Баклина, такого же исшрамленного, как и его планета, он узнает о причине войны. Зеркальные земляне вышли в космос, но их обнаружили и уничтожили бешеные ксенофобы с Дозтака. Под угрозой полного уничтожения их привязали к родной планете. Поэтому зеркальные люди через всю вселенную дотянулись до самих себя, чтобы спасти их от гнева Дозтака. Они несли боль для того, чтобы избавить землян от еще большей боли.