Стоя у окна, Сале следила за отъездом подруги. Рейчел направлялась в сторону Гринсворда, решив добираться до дома через приморскую часть города. Следуя по выбранному маршруту, она проедет рядом с «Приютом на утесе», с которым связаны ее мечты, несмотря на все сказанное и сделанное Сале ради того, чтобы убедить Рейчел в том, что их жизненные пути разошлись.
В глубине души Рейчел все еще оставалась той самой маленькой девочкой, ученицей начальной школы, где она встретилась с Сале. Рейчел сделала пластическую операцию, в результате которой ее лицо приобрело нормальный вид, избавившись частично от уродливых комбинаций, задуманных природой, но ребенок, пребывавший за этой обновленной внешностью, остался прежним: всегда преисполненный надежд, с кучей планов в голове, по большей части неисполнимых.
Сале приложила максимум усилий, убеждая Рейчел в том, что ее грандиозный план – план, согласно которому они должны купить квартиру и жить в ней до старости, как две социально не приспособленные к жизни личности, каковыми они на самом деле и являлись, – попросту невыполним. Отец Сале не позволит ей обосноваться в таком доме и вести подобную жизнь – с другой женщиной и отдельно от семьи. И даже если он – скажем, в припадке помешательства – позволит своей единственной дочери вести подобную жизнь, Сале сама не согласилась бы на это. Раньше она, возможно, и решилась бы на такое. Но сейчас было уже слишком поздно.
С каждым прошедшим мгновением Сале все больше убеждалась в этом. Смерть Хайтама во многих аспектах была ее собственной смертью. Останься он в живых, ничего бы не изменилось. А сейчас он мертв, и изменилось все.
Опершись подбородком о сложенные ладони, она закрыла глаза в надежде, что ветерок, дующий с моря, охладит и ее тело, и все еще взволнованную голову. В одном из романов – она надежно прятала его от отца, поскольку тот не одобрил бы такого чтения – ей встретилась фраза: «Ее мысли неслись словно в бешеной скачке»; речь шла об оказавшейся в отчаянном положении героине, и Сале не поняла, как это мысли могут совершать такие действия. А вот сейчас поняла. Сейчас ее мысли неслись, словно стадо газелей, неслись так с того самого мгновения, когда она узнала, что Хайтам мертв. Она мысленно просматривала все комбинации, размышляя о том, что делать, куда идти, с кем видеться, как себя вести и что сказать сейчас и потом. И не находила ответа. В результате она стала абсолютно пассивной. Сейчас Сале находилась в состоянии постоянного и терпеливого ожидания. Но чего она ожидала, она также не могла объяснить. Возможно, спасения. Или она ждала, когда к ней вернется способность молиться; раньше она молилась ежедневно по пять минут, молилась с полным сознанием своей преданности Богу. Сейчас эта способность была утрачена.
– Эта ведьма наконец-то ушла?
Сале отвернулась от окна и, посмотрев в сторону двери, увидела возникшую в проеме Юмн; золовка стояла, прислонившись плечом к косяку.
– Это ты о ком? О Рейчел? – спросила ее Сале.
Юмн вошла в комнату с поднятыми руками; она заплетала волосы в косу. Коса получилась никудышной, не толще женского мизинца. Голая кожа головы, проглядывающая во многих местах, производила неприятное впечатление.
– Это ты о ком? О Рейчел? – гримасничая, передразнила Юмн. – Почему ты всегда говоришь, как женщина, которой засунули в зад кочергу?
Она засмеялась. Юмн была без дупатты, которую постоянно носила, и без шарфа, с волосами, убранными назад; взгляд ее бегающего глаза был сейчас более пронзительным, чем обычно. Когда она смеялась, этот глаз перекатывался из стороны в сторону, словно сырой желток по тарелке.
– Помассируй мне спину, – приказным тоном произнесла она. – Мне надо расслабиться и подготовиться к встрече с твоим братом сегодня ночью.
Она подошла к кровати, на которую в скором времени должен будет лечь спать ее муж, рывком сбросила с ног сандалии и развалилась на голубом стеганом одеяле. Затем повернулась на бок и согнула в коленях ноги.
– Сале, ты что, оглохла? Помассируй мне спину.
– Прекрати называть Рейчел ведьмой. Она старается и делает все, лишь бы не выглядеть так, как… – Сале сделала паузу перед тем, как докончить фразу. Если она произнесет: «Как ты и тебе подобные», это – с соответствующей дозой истерического плача в качестве аккомпанемента – будет немедленно передано Муханнаду, а уж брат Сале найдет, как отомстить за оскорбление, нанесенное матери его сыновей.