— Рад, что заслужил твое одобрение.
На этот раз он поднял брови, и я вдруг вспомнил, в какую сторону плыла его лодка.
— О, да, ты рад. Но так как мы оба заняты, а ты играешь за другую команду, то можешь позволить Алекс повеселиться.
Я просто рассмеялся, следуя за ним по коридору.
Патрик остановился у двери и наклонил голову.
— Помоги ей, — он сжал губы в прямую линию. — О, и еще то, что я упомянул о сне, о том, что его переоценивают… Ну, мне действительно завтра на работу… или сегодня… так что потише.
Я не очень хорошо воспринимал приказы, но в его голосе было что-то такое, что заставило мою улыбку стать шире, когда я кивнул.
Он повернулся и пошел прочь, а я взялся за ручку и повернул ее. Распахнув дверь, я осмотрел комнату и, когда глаза привыкли к темноте, увидел маленькие щели света от ночного неба, которые падали из-за жалюзи. Освещенная полосами лунного света и растянувшаяся на кровати поменьше той, что мы обычно делили, лежала моя Чарли́, ее тело было укрыто одеялами. Прекрасные волосы струились по подушке, каштановые волны казались скорее коричневыми, чем красными в полутьме. Подойдя ближе, я увидел, как ее грудь поднимается и опускается в спокойном ритме. Она крепко спала. Каждый мускул моего тела ныл от желания наклониться и поцеловать ее в слегка приоткрытые губы, разбудить ее и исследовать некоторые из требований, которые только что мелькали в моих мыслях.
Вместо этого я вытащил телефон из кармана брюк и набрал текстовое сообщение.
Я: «ЗАБЕРИ МЕНЯ У ВХОДА В ЗДАНИЕ ПАТРИКА В 6 УТРА. Я ПРОВЕДУ ЗДЕСЬ ОСТАТОК НОЧИ».
Айзек: «ДА, СЭР».
Положив телефон на прикроватную тумбочку, я снял одежду, оставив ее сложенной на ближайшем стуле. Оставшись в одних боксерах, я запер дверь. Другая дверь была слегка приоткрыта, и я нашел ванную комнату. Это был долгий день. Душ был невероятно привлекательным. Было бы чудесно забраться внутрь и смыть все это, но притяжение женщины в постели было слишком сильным. Она была магнитом, перед которым я не мог устоять.
Закончив в ванной, ополоснув лицо и быстро воспользовавшись ее зубной щеткой, я вернулся в спальню. Откинув одеяло, я ухмыльнулся. Обычно Чарли́ спала голышом, хотя, она одевала ночную сорочку, но к тому времени, как мы засыпали, ее теплая кожа была полностью в моем распоряжении. Сегодня на ней были мягкие шорты и блестящий топ с тонкими бретельками, которые ниспадали на ее стройные плечи. Даже в полумраке я видел, как у нее по коже пробежали мурашки, когда она вздрогнула от холода. Все еще спящая, она подтянула руки и ноги ближе к телу.
Я забрался в постель, устроившись позади нее. Положив подбородок ей на голову, я откинулся на мягкую подушку и сморщил нос, когда ее волосы защекотали его. Цветочные духи наполнили мои легкие, когда ее круглая попка идеально вписалась в мои бедра. Впервые с тех пор, как я оставил ее в Уэстчестер, я расслабился, каждый мускул в моем теле ослабил напряжение, я обнял ее, и она растаяла рядом.
С глубоким вздохом я накрыл нас одеялами.
Внезапно Чарли́ ахнула и напряглась. Затем она повернулась, ее маленькие ручки скользнули вверх по моей груди и обхватили мое лицо. В темной комнате ее глаза открылись, моргая, как будто она не могла понять, что видит.
— Т-ты здесь? — ее голос был хриплым от сна.
Я поцеловал ее в лоб и кивнул, мои поцелуи дождем посыпались на ее нос и, наконец, на губы.
— Да, принцесса, я здесь.
— Но почему? Ты же в Вашингтоне.
— Нет. Я был в Вашингтоне. Теперь я здесь. Ты важнее всего, чем что-либо там.
Она покачала головой.
— Тебе не следовало этого делать. Я не хочу прерывать твою работу.
Я притянул ее ближе, мягкий материал ее топа почти не прикрывал бусинки, в которые превратились ее соски, теперь прижатые к моей обнаженной груди. — Никогда, никогда не думай, что есть что-то более важное, чем ты. Ты была расстроена.
Чарли́ продолжала двигать головой взад и вперед.
— Нет, Нокс. Это то, что он сказал. Я не хочу так с тобой поступать. Я расстраиваюсь. Ты не обязан заботиться обо мне или спасать меня.
Он сказал?
— Я не обязан, — подтвердил я. — Я хочу этого. Я хочу быть рядом с тобой, когда ты расстроена, когда ты счастлива… — Мои руки блуждали по ее спине и по ее круглой попке. — …и всякий раз, когда ты дышишь.
Чарли́ вздохнула, прижимаясь ко мне, и склонила голову мне на грудь.
— Спасибо тебе.
Я начал было спрашивать ее, о чем она говорит, но по тому, как ее тело идеально прилегало к моему, как ее дыхание выровнялось, и как она расслабилась в моих руках, я позволил ей уснуть.