Так сложилось, что у него не было ни братьев, ни сестер, ни даже кузенов. Пожалуй, во всей Англии не нашлось ни одного бы именитого семейства, не состоявшего в той или иной степени родства друг с другом за исключением Хогартов. Дурная привычка жениться на иностранках и повышенная смертность детей в младенческом возрасте привели род к таким печальным последствиям.
Матерью Алекса была теплолюбивая итальянка не знатного происхождения, но свет закрыл на это глаза, поскольку она недолго пробыла герцогиней – скончалась сразу после родов. Алексу было три года, когда отец женился во второй раз. Опять же на иностранке. Старый герцог был страстным путешественником и его вторая жена, некая русская княжна которую Алекс так никогда и не увидел, разделяла страсть супруга. К сожалению, она умерла где-то в Румынии, так и не дав жизни его младшему брату. Отец вернулся домой с твердым намерением вести оседлую жизнь в поместье и наконец-то заботиться о своем единственном наследнике. Когда Алекс отправился учиться в Итон, герцог женился в третий раз. Новой мачехой мальчика стала англичанка. Леди Агнесс было далеко за тридцать, с отцом они жили тихо и мирно, не покидая пределов Англии. Спустя семь лет счастливого брака герцог скончался. Впрочем, для Алекса это не было трагической неожиданностью. Его отцу было за семьдесят, и в последние годы жизни он часто и подолгу болел.
После похорон Алекс несколько сблизился с мачехой. Женщина она была образованная, интересная, при жизни отца и после относилась к нему с глубоким уважением. Выдержав положенный срок траура, вдовствующая герцогиня с головой окунулась в прелесть светской жизни. Но Алекс ее не осуждал. Во всех отношениях леди Агнесс была достойной женщиной, всего за один сезон она стала одной из самых влиятельных дам лондонского общества и патронессой Альмака. Малейшее неодобрение с ее стороны чьим-то легкомысленным поведением и с репутацией юной дебютантки покончено. Протекции вдовствующей герцогини Хогарт искали многие матроны, мечтая выдать своих дочерей дебютанток за ее пасынка.
С мачехой Алекс не виделся около двух лет. Со дня своей женитьбы на Теофании.
И вот в своем кабинете, где она намеревался провести остаток ночи, как всегда когда его жена имела наглость проживать в его доме, он нашел ее восседающей в его любимом кресле и я явно уже давно его поджидавшую. Она нетерпеливо постукивала пальцами по подлокотнику кресла.
«Бедняга Фрэнк» - успела мелькнуть мысль у Алекса, прежде чем его супруга бесцеремонно заявила ему:
- Я еде за границу и мне нужны деньги!
- Ваше месячное содержание, мадам, составляет довольно солидную сумму, - герцог прошелся к камину и встал около него, опершись плечом о каминную полку. Сложив, руки на груди, равнодушно наблюдал за молодой женщиной. Небрежно бросил: - Выплачивать вам сверх того я не намерен.
- Солидная сумма?! – презрительно фыркнула она, задетая отказом. – Жалкая подачка! Старуха Блессингтон и то получает больше на свои булавки!
Очередной раз ее безмерная грубость, отсутствие уважения к другим покоробила Алекса. За два года он уже должен был привыкнуть к ее хамоватой манере выражаться, но никак не получалось.
- Вам-то откуда известно, какую сумму получает жена маркиза? Сомневаюсь, что она поделилась этим с вами за чашкой чая в своей гостиной?
На его сарказм Теофания, театрально изображая скорбь, тяжело вздохнула и сказала:
- Благодаря вам, мой милейший супруг, меня на чай благородные дамы не приглашают. За два года я ни одного приглашения, ни в один в популярный салон не получила. А это обидно, знаете ли.
Затем на ее лице проступило то самое ненавистное Алексу выражение, от которого у него тошнотворным чувством сводило внутренности. Ее брови взметнулись вверх, а глаза сощурились как у кошки. И улыбочка такая…дьявольски мерзкая заиграла на ее губах. Он точно знал, что она сейчас скажет ему и да поможет ему Бог! Желание удавить ее собственными руками становилось просто непреодолимым, когда она вот так на него смотрела.