Он был здесь?
Я не слышала, чтобы он говорил со мной. Но опять же, все это могло быть просто по-настоящему ебанутой частью моего воображения.
Либо это, либо я мертва.
— Просыпайся скорее, хорошо? Мне нужно, чтобы ты вышла замуж за моего брата, так что это действительно будет иметь смысл, когда я называю тебя сестренкой. К тому же, мне не терпится до чертиков разозлить Финна из-за того, что ты Романо.
Я слышу гулкий смешок, а затем голос пропадает.
— Привет, Слоан, — раздается у меня в голове голос Луки. — Я просто перейду к делу. Мы ждали, когда ты проснешься, уже две недели. Моя жена беспокоится, а мой брат вне себя. Так что, если бы ты могла просто… проснуться? Это было бы здорово.
О, правда, — сухо думаю я. Не то чтобы я не старалась, Лука.
— Знаешь... — Он делает паузу. — Мне было больно, когда я узнал о тебе. Мне было больно от того, что в жизни моего брата была такая большая любовь, о которой я понятия не имел, но я не виню его, понимаешь? Иззи принадлежит все мое сердце, и я бы сделал то же самое, что бы ему ни пришлось сделать с тобой, чтобы сохранить ее в безопасности. Я просто рад, что ты вернулась в его жизнь... И я надеюсь, что ты останешься.
— Эм, привет, — произносит почти невинный голос, и я сразу понимаю, что он принадлежит Робин.
Но где, черт возьми, Марко? Почему я его не слышу?
— Итак, Марко пришлось сдать несколько анализов, и остальные члены семьи отправились вместе с ним. Твой брат был здесь, но ему по какой-то причине пришлось срочно уехать, поэтому я вызвалась посидеть и поговорить с тобой.
— Я знаю, мы не очень хорошо знаем друг друга, но я надеюсь, что у нас будет шанс узнать. Ты знала, что я боялась Марко, когда мы впервые встретились? Он был таким большим, могущественным существом, которое не говорило и общалось только ворчанием. Честно говоря, это немного напугало меня.… но когда ты зашла в мою больничную палату в тот день? Что ж, в тот день все изменилось. Он больше не был тем человеком, и это благодаря тебе, Слоан. Тебе нужно проснуться, чтобы ты могла наконец встретиться со своей племянницей.
Все продолжают говорить мне проснуться, но я, черт возьми, пытаюсь. Я не хочу быть пойманной в ловушку в этой пустоте небытия.
Я просто хочу проснуться.
Я просто хочу быть с Марко и увидеть собственными глазами, что с ним все в порядке.
— Привет, милая. — На этот раз говорит отец Марко, что до сих пор кажется мне странным. Подумать только, десять лет назад мы думали, что он не одобрит наши отношения, хотя на самом деле он только поддерживал нас. Даже подбадривал.
— Ты знаешь, мой сын никогда не был прежним после того, как ты уехала. Мое сердце разбилось, когда я увидел, что он превратился в оболочку самого себя, поэтому я был счастлив узнать, что ты возвращаешься в город. Это то, чего я всегда хотел, Слоан, чтобы ты вернулась... Чтобы ты вернулась домой, к нему.
Это то, чего я тоже всегда хотела, я просто не думала, что это возможно. Я не думала, что он хотел меня.
— Я хорошо знаю, какой у меня сын, и временами он может быть ворчливым мудаком.
Преуменьшение века.
— Но у него чертовски доброе сердце, и это сердце бьется ради тебя.
— Вернись к нему, Слоан. Потому что я не уверен, что мой сын сможет жить без своего сердца.
— Сестренка, — шепчет мой брат, и я не чувствую ничего, кроме облегчения при звуке его голоса. Поскольку мы близнецы, у нас всегда были особые отношения, хотя мы так долго жили в разных штатах.
Он мой брат, он продолжение меня, он мой лучший друг.
— Я стал самоуверенным, сестренка, и прости меня за это. Папа всегда говорил мне, что дядя Нолан однажды вернется, но я полагал, что он просто ведет себя как обычный параноик. Я не думал, что дойдет до этого, и мне чертовски жаль, что это случилось с тобой. И не говори Марко, но мне тоже жаль, что с ним это случилось. Он хороший парень, Слоан. Он отдал бы за тебя свою жизнь, он всегда это делал, вот почему я всегда болел за вас двоих.
— Я никогда не рассказывал тебе о том, как чуть не присоединился к тебе у тети Джен, когда папа был жив... Но меня убедили остаться, и, полагаю, ты знаешь, кто, — говорит он со смешком. Мне бы ничего так не хотелось, как проснуться прямо сейчас, иметь возможность смеяться и шутить со своим братом, как мы делали, когда были моложе.
В последнее время я расслабилась, и если я когда-нибудь очнусь от этого ада, мне нужно уделять больше времени своему брату. Мне нужно быть лучшей сестрой.
— Слоан. — Голос Марко, доносящийся из темноты, мгновенно привлекает мое внимание.
Это первый раз, когда я слышу его голос.
Или, по крайней мере, я так думаю.
И Боже, как же мне хотелось его услышать.
Каждый раз, когда я начинаю слышать, как кто-то говорит, я всем сердцем надеюсь, что это он.
И каждый раз, когда я слышала, как кто-то говорит со мной, я разочаровывалась, когда слышала не его голос, а чей-то другой.
— Прошел месяц, детка. Мне нужно, чтобы ты очнулась. Пожалуйста, Слоан, — шепчет он таким разбитым голосом, что это разбивает мне сердце.
— Ты была единственной, кто должен был выжить, детка. Это всегда должна была быть ты. Я, блядь, не могу жить без тебя, Слоан, только не снова. Никогда больше. Я люблю тебя, маленький воин, всем, чем я являюсь. Ты — единственный свет в моей жизни, и без тебя здесь нет ничего, кроме тьмы.
Здесь тоже темно.
Снова воцаряется тишина, и я думаю, что потеряла его, но только когда я слышу отдаленный звук сдавленного рыдания, я понимаю, что он все еще здесь.
Я хочу, чтобы мое тело проснулось, чтобы мои глаза открылись, чтобы моя рука дернулась, но все, что у меня есть, — это темнота. Бесконечная пустота небытия окружает меня, и я чертовски хочу, чтобы я смогла найти способ вырваться. Я хотела бы найти способ вернуться к нему.