Ла Палья ударил Мейера по яйцам, повалив его со стонами на колени. Он уже собирался сделать то же самое с Кареллой, когда в поле его зрения появился «глок». Он ударил Мейера ногой под подбородок, надеясь, что это отвлечет другого полицейского, но пистолет в руке Кареллы был уже направлен прямо в голову Ла Пальи, и его глаза заговорили раньше, чем рот, его глаза сказали: «я собираюсь застрелить тебя».»
«Замри!» - крикнул он.
Ла Палья колебался ещё мгновение. Мейер лежал на полу. Ла Палья занёс ногу, чтобы ещё раз ударить его по голове, но передумал, услышав крик Кареллы: «Сейчас же!»
Он замер.
Он ожидал, что номер, который она ему дала, окажется поддельным, но в трубке раздался её голос.
«Реджи?»
«Кто это, скажите пожалуйста?»
«Чарльз.»
«Чарльз?»
«Помнишь вечер прошлого четверга? Ты и Триш?»
«О, да, конечно. Привет, Чарльз.»
Ему всё ещё казалось, что она его не помнит.
«Ты дала мне свой номер телефона, помнишь?»
«Конечно. Как дела, Чарльз?»
«Хорошо, спасибо. А твои как?»
«Отлично. Вы тот мужчина с бритой головой, верно?»
«Точно.»
«Конечно, я помню. Так что вы хотели сказать, Чарльз?»
«Я купил новую машину», - сказал он.
«Без шуток?»
«Я завтра утром принимаю доставку.»
«Вау», - сказала она, но в её голосе не было ни капли энтузиазма.
«Вот что я подумал...»
«Да, Чарльз?»
«Если бы ты была свободна завтра...»
«Да?»
«Мы могли бы прокатиться за город, пообедать в каком-нибудь милом местечке по дороге, вернуться в отель на ужин, а потом провести ночь вместе. Если тебе это кажется интересным, Реджи.»
«Да, это так», - сказала она.
«Ну что ж, хорошо», - сказал он с облегчением. «Куда мне за тобой заехать?»
«Вы теперь живёте в отеле?»
«Да», - сказал он.
«Почему бы мне не встретиться с вами там?»
«Отлично. Завтра в одиннадцать утра?»
«Это будет долгий день», - сказала она.
«Я знаю.»
«И ночь», - сказала она.
«Я это понимаю.»
«Нам не нужно обсуждать деньги, не так ли, Чарльз?»
«Нет, если ты не хочешь.»
«Просто... это будет весь день, а потом вся ночь.»
«Да.»
«Пять тысяч - это много?»
«Звучит прекрасно, Реджи.»
«Какую машину вы купили?» - спросила она.
Он не беспокоился о том, что деньги закончатся. Их было достаточно, чтобы продержаться до тех пор, пока он не сделает то, что ему ещё предстояло сделать. Кредит под залог дома был достаточно велик, чтобы продержаться до конца. С трудом, но он тратил деньги, но ведь именно в этом всё и заключалось, не так ли? Исправления? Корректировки? Создать для себя ту жизнь, которой он должен был наслаждаться всё это время? Прокатиться по сельской местности с девятнадцатилетней рыжей девчонкой в арендованном кабриолете «Ягуар»? Вот в чём всё дело, не так ли?
Выражение лица Алисии, когда он сказал: «Помнишь меня?» - «Чак?».
О, Господи, это почти стоило того, что он был готов бросить всё прямо здесь и сейчас! Этот бесценный взгляд узнавания за мгновение до того, как он выстрелил в неё. Узнавание, а потом боль. Пули впились в тело. Боль более глубокая, чем его собственная, предположил он. Он надеялся на это. И она знала.
Они все будут знать, потому что он позаботится о том, чтобы они знали. Привет, помнишь меня? Давно не виделись, да? Плохой день, да? Давно не виделись, было приятно познакомиться!
И бам!
Прекрасно.
Ввиду завтрашнего учебного дня вечеринка-сюрприз по случаю дня рождения близнецов состоялась после обеда, и во вторник вечером они оба были дома к восьми. Когда Карелла вошёл в девять тридцать, Эйприл была в гостиной с Тедди, всё ещё болтая, её руки двигались в воздухе, чтобы мать могла читать. Губная помада. Высокие каблуки. Мини-юбка. Теперь это его тринадцатилетняя дочь. Он крикнул «Всем привет», подошёл к ним, где они сидели под лампой, имитирующей лампу Тиффани (абажуры которых состоят из разноцветных фрагментов стекла, выложенных мозаикой – примечание переводчика), обозначил «Привет, милая», поцеловал Тедди, а потом поцеловал дочь и спросил: «Как прошла вечеринка?».