Некоторое время они ехали в молчании, размышляя о великих тайнах жизни.
«Найдётся время пропустить стаканчик?» - спросил Клинг.
«Кэролайн ждёт», - сказал Браун.
Когда Карелла вернулся домой, он объяснил, что опоздал из-за того, что произошло ещё одно убийство, и лейтенант снова заставил их бегать по всему городу.
На этот раз в Восемьдесят седьмой участок попало дело об убийстве старого священника, тот же «глок», - сказал он Тедди. «Олли Уикс принял вызов, так что нам повезло.»
«Сколько их получается?» - обозначила Тедди.
«Четыре.»
«Это какой-то псих, стреляющий в людей наугад?»
«Слово «чокнутый» было трудно обозначить.
Сначала Карелла прочитал это как «нацист».
«О, псих», - сказал он, после того как она повторила это три раза. «Может быть.»
Но он так не думал.
Первое, что подумал Клинг, - она проститутка.
Опустилась на табурет рядом с ним: она наверняка проститутка. Или это был расовый предрассудок? Или он слишком много выпил? Или он просто слишком сильно скучал по Шэрин? Когда ты влюблён, весь мир становится чёрным. Слова Шэрин. Девушка улыбнулась ему. Очень чёрная девушка, очень белая улыбка. Короткая юбка, скрещённые ноги. Гладкие чёрные ноги, голые, блестящие. Он почти положил руку ей на колено. Рефлекторное действие. Он слишком долго был с Шэрин. Попробовав чёрное, назад дороги нет. И это тоже слова Шэрин.
«Грязный мартини» (коктейль на основе водки, сухого вермута и жидкости от консервированных оливок или маслин, классифицируется как аперитив – примечание переводчика), - сказала девушка бармену.
«Что это?» - спросил Клинг. «Грязный мартини.»
Девушка повернулась к нему: «Ты не знаешь, что такое грязный мартини?» - сказала она, а затем, обращаясь к бармену: «Он не знает, что такое грязный мартини, Луис.»
«Скажи ему, в чём дело, Сейд», - сказал бармен.
«Сэди Харрис», - сказала девушка и протянула руку. Клинг пожал её.
«Берт Клинг», - сказал он.
«Приятно познакомиться, Берт. Я готовлю грязный мартини», - сказала она и снова обратилась к бармену: «Поправь меня, если я ошибаюсь, Луис.»
«Это ты научила меня их делать», - усмехнулся Луис.
«Берёте две рюмки джина», - говорит Сэди, - «и добавляете три чайные ложки оливкового сока. Никакого вермута. Только оливковый сок. Затем либо встряхиваете, либо перемешиваете...»
«Я предпочитаю помешивать», - сказал Луи, уже работая над напитком.
«...со льдом», - сказала Сэди, - «наливаете в бокал и добавляете оливку. Я люблю, чтобы в моём бокале была оливка халапеньо (перец средней остроты, собираемый обычно зелёным – примечание переводчика), как хорошо известно Луису. Спасибо, Луис», - сказала она и взяла бокал с ножкой. «Хочешь попробовать, Берт? Маленький глоток?»
«Почему бы и нет?» - сказал он.
Она протянула ему бокал и поднесла его ко рту. Он сделал глоток.
«Мило», - сказал он.
«Вкуснятина», - сказала она и поднесла бокал ко рту. Толстые губы, покрытые ягодной помадой. Чёрные волосы уложены в кукурузные ряды. Серьги болтаются. Ноги скрещены, юбка высоко задрана на бёдрах, на одной ноге покачивается сандалия с ремешками, наполовину надетая, наполовину снятая. Шёлковая блузка с низким вырезом расстёгнута на три пуговицы. Бюстгальтера нет. Шёлк смят. Сосок на одной груди почти виден. Но не совсем.
«Так чем ты занимаешься, Берт?» - спросила она.
«Я полицейский», - сказал он.
«О, Боже», - сказала Сэди.
«А ты?»
«Было бы забавно, если бы я была проституткой, не так ли?» - сказала она и подмигнула Луису.
«Кто же ты?» - спросил Клинг.
«Библиотекарь.»
«Не сомневаюсь.»
«Держу пари, ты точно полицейский.»
«Ты бы выиграла это пари.»
«Кто ты, борец с наркотиками?»
«Неа.»
«С уличной преступностью?»
«Неа.»
«Из полиции нравов?»
«Неа.»
«Потому что, если бы ты был из полиции нравов, а я - проституткой, мне пришлось бы быть очень осторожной, понимаешь, о чём я говорю?»
«Думаю, тебе нужно быть осторожной, да.»
«Хорошо, что я всего лишь библиотекарь.»
«Угу.»
«А ты - обычный полицейский.»
«Обычный детектив третьего класса.»
«Какой участок?»
«Восемьдесят седьмой.»
«Ты думаешь, он действительно полицейский, Луис?»
«Человек говорит, что он полицейский, и у меня нет причин сомневаться в его словах.»
«Покажи мне твой значок», - сказала Сэди.
«Клинг потянулся за бумажником и открыл оной, где к коже был приколот его щиток.»