Что он сделал? Женщина не вернулась в свой дом. Чандра Сен видела, что ее накормили. Но ее лицо было перед ним ярким; жар ее любви обжигал его. Для нее не было жизни без мужа. Она не выживет. Она будет существовать только там, среди сложенных дров. Мужчины, тайно посланные Чандрой Сеном, строили над ней крышу из листьев, чтобы защитить ее от июньского солнца, дрейфующих августовских дождей и декабрьской росы. Он не пришел к ней вместо смерти; он принял другой облик, и этот облик был смертью. Гопал никогда не вернется. Она будет сидеть там вечно.
Он замедлил шаг, задыхаясь. Он не знал, сделал ли он добро или зло.
Глава пятая
Что-то было не так со светом. Восходящая луна отбрасывает свою тень вперед среди деревьев; она должна сиять на его правой щеке. Он повернул направо и направился на север. Тропы Бхадора-Мадхья лежали в полумиле впереди. Добравшись до них, он знал, где находится, знал, в какую сторону повернуть, чтобы попасть на тропу к дому Падвы и Чандры Сен и Мэри. Дернув за набедренную повязку, он качнулся вперед.
Неподалеку сломалась сухая веточка с отчетливой трещиной. Он подумал о следе леопарда от мопса. Это было довольно близко к этому месту. Но леопарды не раскалывали ветки под ногами, если охотились. Зажатый в тени дерева, он уставился в сторону звука. Он ничего не видел, ничего не слышал.
Мужской голос рядом сказал: «»
. Али — мусульманское имя. Но как в этой пестрой темноте незнакомец узнал в нем Али, кем бы он ни был? Был ли он похож на Али так же, как на Гопала?
Не зная, что сказать, он не ответил. Между двумя деревьями в пятнадцати футах от него он мог различить форму говорящего. В руке у мужчины был кинжал.
Внезапно в порыве гнева Уильям забыл, кем он должен быть и какую одежду носит. Он вышел в тень и резко сказал на хинди своим обычным голосом: «Кто ты? Что ты здесь делаешь? Немедленно поднимите нож!»
Незнакомец отступил назад, сохраняя между ними расстояние в пятнадцать футов. Он был хрупкого телосложения и носил обычную белую набедренную повязку и белый тюрбан.
Уильям повторил: «Кто ты? Кто такой Али? Иди сюда, и давай посмотрим на тебя».
Мужчина тихо сказал: «Кто такие ? Ты не Гопал-ткач».
Уильям, в свою очередь, отступил в черную тень и грубо сказал своим хриплым, напускным голосом: «Да, я такой».
Незнакомец не ответил и не пошевелился. Он вдыхал воздух сквозь зубы и, казалось, решал, что ему делать. Наконец он сказал: «Я следовал за тобой — Гопал. Я слышал, как ты говорил, чтобы спасти женщину из твоего дома. Я тоже в опасности для своей жизни».
«Ты кого-то убил?» Уильям быстро сказал.
Мужчина уклонился от ответа. «За мной гонятся не англичане. Я не сделал ничего, что могло бы причинить им прямой вред». Он сделал легкий акцент на слове «они».
Медленный мозг Уильяма боролся с этой новой проблемой. Как он мог уйти, пока вопросы незнакомца не затронули его маскировку слишком глубоко? Женщина у костра все еще витала на заднем плане его мыслей. Этот человек, казалось, знал Гопала; он мог знать, где он находится, и Уильям хотел бы это выяснить; но любой вопрос выдал бы его обман. И что же сделал этот парень? Кто угрожал его жизни? Уильям отвечал здесь за закон и порядок. Если человек совершил преступление, он должен был за него ответить; если же нет, то, по-видимому, он бежал от личной мести, возможно, от какой-то вендетты. В течение восьми лет с тех пор, как они захватили эти территории, британцы яростно боролись за их создание вниз по всему беззаконию, царившему в старой империи Маратхов. Им это удалось. Он должен арестовать незнакомца, отвезти его обратно в Падву и там заставить его сказать правду.
Но он не мог сделать ничего из этого. Его собственный обман держал его в мертвой хватке. Это был не Уильям Сэвидж, а ткач Гопал, который, как считалось, убил человека и скрывался от английского права и от Уильяма Сэвиджа, который его представлял.
Он должен уйти. Он начал бесшумно ползти назад, напрягаясь, чтобы начать бежать, ощупывая руками спину.
Незнакомец сказал: «Не уходи. Я хочу вам кое-что показать».
Уильям продолжал двигаться.
Полувидимая тень сказала: «Тогда я должен вернуться к реке и сказать ей у костра, что человек, который пришел, не был Гопалом».