— Мне есть на что отвлекаться. Единственное, что мне нужно, — это деньги.
— Давай уедем на выходные, Лаура.
— Дэвид! — Проскользнув мимо него, она решительно направилась к двери. — Ты говорил, что поможешь мне, — заметила она, уже взявшись за ручку. — Ты повторял это все две недели. Но то, что ты предлагаешь, это не та помощь, в которой я нуждаюсь.
— Именно та, — откликнулся Дэвид. Он стоял высокий и статный, без малейшего намека на раскаяние. — Любая женщина нуждается в подобного рода утешениях.
— Ты из какой эпохи?
— Бет в этом нуждается. И ты в этом нуждаешься. В этом нуждались все женщины, с которыми я когда-либо был знаком. И не надо делать такой удивленный вид.
— Это не удивление, — ответила Лаура. — Это негодование. — Она чуть было не сказала «отвращение», потому что именно его она ощушала, но удержалась от подобной прямолинейности. Довольно было и того, что она отказывала Дэвиду, — мужчины нелегко переживают отказ, а ей еще могла потребоваться его помощь.
— Я даже не могу поверить, что ты действительно мне это предлагаешь.
— Десятки других мужчин в нашем городе думают об этом с тех пор, как исчез Джефф, — ответил Дэвид, не отводя взгляда, а когда Лаура отрицательно замотала головой, продолжил: — Это именно так. Я знаю. Я слышал разговоры. Ты — сексуальная женщина, Лаура.
— Я замужняя женщина.
— Которую бросил муж.
Своей фразой он нанес ей сильный удар, поколебав остатки уверенности.
— «Бросил» — неверное слово, — возразила Лаура, пытаясь сохранить достоинство. — Мы не знаем, что ощущал Джефф, когда уезжал отсюда. Может быть, он разрывался на части, но считал, что у него нет другого выбора. Возможно, даже сейчас, когда мы разговариваем, он сидит где-нибудь и думает обо мне, а если это так, я не могу считать, что он меня бросил.
— Он не оставил тебе записки.
— Может, ему казалось, что так будет лучше,
— Если бы он действительно думал о тебе, он оставил бы тебе записку.
— Он думал. Мы женаты двадцать лет.
— Это ничего не значит, — небрежно заметил Дэвид. — Поверь мне.
Но все в Лауре противилось этому. За последние две недели ее не раз посещали сомнения в крепости их отношений с Джеффом, но она была совершенно не склонна делиться этими сомнениями с кем-либо, и уж меньше всего с Дэвидом, проявившим такое вероломство.
— Джефф любил меня. Я это знаю. Но мы сейчас обсуждаем другое. Суть заключается в том, что мой муж пропал, а ты намереваешься забраться в мою постель. Это ужасно, Дэвид. Кажется, ты считался его другом.
— Но ты одна.
— Не совсем, — с гневом выдохнула Лаура. — У меня есть Дебра и Скотт, Лидия и собственная мать. У меня масса друзей, и дело, которым надо заниматься, и меньше всего я нуждаюсь в сексуальных утехах, а если бы и нуждалась, то даже не подумала бы о тебе. Ты женат, и твоя жена моя подруга.
— Не совсем так, — возразил Дэвид. И Лаура заметила надменность в его взгляде. — Бет вступила бы в связь с Джеффом, предложи он ей.
— Дэвид! — воскликнула Лаура. — Зачем ты говоришь такие вещи?
— Затем, что они соответствуют действительности; Бет не хранит мне верность. Почему я должен быть верен ей?
— Может, потому что это правильно? — осведомилась Лаура, хотя и понимала, что вряд ли до Дэвида дойдет смысл ее вопроса. Казалось, он не испытывал никакой неловкости, одним этим обманывая Бет.
— Мне пора домой, — пробормотала Лаура и открыла дверь.
И вдруг в мгновение ока Дэвид оказался рядом и снова закрыл ее. Опершись ладонью на дверь и прижавшись к Лауре, он приник к ее уху и зашептал глубоким грудным голосом:
— Я давно уже хочу тебя. Ты ведь это знала, не правда ли?
Лаура не сводила глаз с двери, изо всех сил стараясь сохранять самообладание. У нее засосало под ложечкой, голос дрожал.
— Мне не следовало приходить сюда. Это была ошибка.
— Почему же? Хорошо, что ты теперь знаешь о моих чувствах. О’кей, может, эти выходные не подходящее время. Но в следующий раз…
— Не будет следующего раза.
— Ты просто объяснишь своим, что тебе надо уехать на пару дней, а я организую себе командировку. Или, если не хочешь уезжать на ночь, мы можем найти какое-нибудь уединенное место днем. Я знаю несколько таких приличных мест.
— Позволь мне уйти, Дэвид.
— Ты подумаешь об этом?
Лаура всегда гордилась своей честностью, и самым честным сейчас было бы просить навсегда оставить ее в покое. И все же она была прагматиком. Она понимала, что он может ей понадобиться. И хотя она знала, что никогда не окажется с ним в одной постели, она уже с меньшей решимостью сопротивлялась ему, чем вначале.
— Я не нуждаюсь в сексе, — промолвила она, прерывисто дыша, ничем не выдавая своего отвращения. — Мне надо идти.
Он не шевельнулся.
— Я позвоню тебе.
— Если ты собираешься звонить мне с подобными предложениями, не трудись. — Она ощутила горечь во рту и с трудом подавила рвотный позыв. — Мне надо идти, — прошептала она, и, вероятно, Дэвид что-то ощутил, потому что наконец сделал шаг назад.
— Я позвоню, — пообещал он.
И Лаура, не оглядываясь, выбежала из кабинета.
Лаура отказывалась брать трубку, когда звонил Дэвид. Под любыми предлогами она просила отвечать на звонки Дебру, а когда той не было дома, переключала телефон на автоответчик. На самом деле звонков было не так уж много ни от Дэвида, ни от остальных, проявлявших любопытство в первые дни исчезновения Джеффа. Казалось, люди потеряли интерес к происходящему. Или стали считать Джеффа виновным, — одно из двух.
Так думала Лаура, с каждым днем впадая в большее уныние. Тем более что поиски ссуды в Бостоне оказались такими же безрезультатными, как и в родном городе. Но самый сильный удар последовал в конце недели, когда в субботу утром к ней заехала Элиза с действительно встревоженным видом.
— Боюсь, у нас могут возникнуть сложности, — произнесла она таким слабым голосом, что Лауре пришлось придвинуться к ней поближе. — Мы получили два отказа.
— Отказы у всех случаются. Нам всегда удавалось заменить их другими.
— Это отказы на коллективные мероприятия.
— На ближайшую неделю? — затаив дыхание, переспросила Лаура. Сейчас она считала каждый цент, который приносили «Вишни». Эти деньги составляли ее единственный доход.
— Нет, сразу после праздников.
Лаура выдохнула, испытывая благодарность и за такую малость. Однако, как только Элиза снова открыла рот, Лаура поймала себя на том, что опять затаила дыхание.
— Отменены еще три заказа на конец января и февраль.
— Какие?
— Два на выездное обслуживание — обед в компании «Мейсон» и годовщина у Крамера. Они в ресторане — «Сладости Хикенрайта». — Было видно, каких мучительных усилий Элизе стало сказать это. — Я не хотела ничего говорить, Лаура. Бог знает, тебе и так нелегко. Я надеялась, что смогу заменить их другими заказами, но до сих пор ничего не поступило. Заказы будут. Надо только подождать. Пройдут праздники, и люди начнут строить планы на январь, февраль, март и будут звонить.
Лаура задумалась — еще месяц назад она сказала бы то же самое. Она с оптимизмом смотрела на это дело с самого начала, и, даже если ее постигали мелкие неудачи, оптимизм ее всегда оказывался оправданным. Теперь, однако, положение изменилось. Отмены могли быть случайным совпадением. Но могли быть связаны и с обвинениями, предъявленными Джеффу.
— Эти заказы были сделаны в октябре и ноябре, если я правильно припоминаю, — начала размышлять вслух Лаура, — значит, мы давно уже получили деньги. Они знают, что теряют уплаченный аванс?
— Я спросила — они знают. Я также спросила, есть ли у них какая-нибудь веская причина для отказа. Компания «Мейсон» решила провести свою конференцию в гостинице, и обед будет организован самой гостиницей. Это логично.
Вполне, если только причина в этом.
— А почему они передумали?
— Я не спрашивала. Меня это как бы не касается.
— Конечно. — И все же Лауре хотелось бы это знать. Если, скажем, выяснилось, что предполагается большее количество участников, чем намечалось раньше, то это одно. Если же Джэкоб Мейсон, лично знакомый с Лаурой и Джеффом, хотел отдалиться от них, не вызывая лишнего шума, то это совсем другое.