И случилось во Вщиже… В исламе это называется «никах», в Европе — консуммация. На Руси используют часто эвфемизм «первая брачная ночь».
Утро было солнечное, невеста — зарёванная.
Вариант во Вщиже — «мягкий», благостный — все живы. Несколько раньше один из английских королей изнасиловал семилетнюю(!) инокиню(!) насмерть(!). Его тут же отлучили от церкви: с «невестами христовыми» так… — не кошерно. Король покаялся, помолился, заплатил. Получил прощение. Ибо сказано: один раскаявшийся грешник приятнее Господу, нежели десять праведников. Повторил ли означенный король процедуру ещё девять раз, для достижения допустимого баланса по критерию «приятнее Господу» — мне неизвестно.
Простолюдины соотносят брак с работоспособным возрастом. У аристократов женщинам работать не надо. Их дело — рожать наследников.
Впрочем, и это не всегда важно. Военно-политический союз. Сделка. Здесь и сейчас.
Всякая сделка имеет определённый ритуал, подтверждающий её исполнение. Посылка цифрового сертификата, автограф под документом, отпечаток пальца или прикладывание печати… На Руси в торговле — рукобитие. В брачных делах — исполнение супружеского долга. С публичной демонстрацией простыней. Иначе…
— Договор юридической силы не имеет — отсутствует ваша подпись.
В таких ситуация невеста — не человек, а символ. С которым должен быть исполнен оговоренный ритуал.
— Вот икона Богородицы — её надо носить. Вот новобрачная — её надо сношать.
Мнение, возраст, внешность… не существенны. Как не имеет значения формат листа бумаги, на котором написан договор. Важно — наличие подписей.
Часть дам из 21 века, интересующихся кое-как историей, испытывая крайнее неудовольство от несовпадения их представлений о «хорошо» и описанной в источниках повсеместной средневековой «педофилии» в исполнении «храбрых рыцарей», «благородных вельмож» и «мудрых правителей», не учитывающих их (дам) точку зрения на «минимальный брачный возраст», имеют манеру утверждать, что всё это — неправда.
— Ну это же нехорошо! Это же скотство! Мы такое не позволим!
Увы, мнение любых, безусловно приятных во всех отношениях дам и не-дам, из 21 века, в 12 — никого не интересует.
А вот если вас угораздило вляпнуться в средневековье, то… По анекдоту:
— Анка ест селёдку. Значит…
Никто вашего восемнадцатилетия в России (или двадцатилетия в Китае) — ждать не будет. Более того, если вы, всё-таки к семнадцати остались девицей, то — «старая дева». Объект насмешек, унижения. И насилия. Если нет рядом мужчин, которые вынуждены вас защищать. Порой — ценой собственных жизней. Подставлять свои головы ради родственницы-дуры… кому-то охота? — Куда лучше, а часто — и прибыльнее, взвалить обязанность защиты и прокормления на её мужа.
В разных вариантах звучит в русском фольке:
— Пропили меня батюшка с братьями. Выдали замуж за постылого.
Или в песне:
— Матушка! Матушка!.. — Дитятко, милое… Что ж, господь с тобою.
Но даже и имея защиту родного семейства, перестарелая девица и в собственном доме превращается в парию, в «козлу отпущения».
— Я же умная!
— Ты дура корявая. Тебя даже замуж выдать не удаётся!
— А я не хочу!
— Вот и есть — дура. Придётся в монастырь сдать.
Вот примерно так, но — своей волей, сбежала в двенадцать лет из-под венца, тайком, обманом любимых и любящих родителей, Евфросиния Полоцкая. Чего она натерпелась в первое десятилетие своей самостоятельности… зарабатывая на пропитание перепиской текстов в холодном закутке собора, пускаемая туда лишь из милости пресвитера…
Редчайший случай. Дух Мономаха и Чародея в одном теле. Уникальное сочетание ряда особенностей нескольких личностей. И общественно-политических деталей в Полоцком княжестве, «здесь и сейчас».
Какие-то ваши интеллектуальные свойства…
— А я знаю как порох делать!
— Порох? Интересно. Ложись и ляжки раздвинь.