- Нет. Не смогу.
- Ты же понимаешь, что без спаррингов ты не сможешь сдавать экзамен на чёрный пояс?
- Мне красный больше к лицу.
- Ну, как знаешь.
Я улыбалась тренеру и друзьям, когда уходила со спортзала, но на душе скребли кошки. Мне было так досадно, что я не могу свободно, как все, заниматься любимым спортом.
А всё потому, что папуля, в кои-то веки, однажды вырвался и поприсутствовал на моих соревнованиях! Он сначала сидел весь бледный и напряжённый, когда смотрел спарринги. Потом, был мой бой. Я, само собой, никого вокруг, кроме противника, не видела. Зная, что папа выкроил для меня время, приехал и смотрит, я так выкладывалась! И победила! Это был уже финальный спарринг в моём весе, и потом мне даже вручили медаль, последнюю, наверное...
Когда закончился бой, и я, хмельным от адреналина и чувства победы взглядом, нашла отца, увидела, что он не сидит, а лежит на скамье с поднятыми и уложенными на чью-то большую спортивную сумку ногами. Рядом хлопочет женщина в белом халате, медсестра, вокруг небольшая толпа. Эйфория от успеха разом схлынула, я испугалась. Роднее папы у меня никого нет! Побежала к нему сразу, но пока оказалась рядом, он уже сидел. Подрагивающей рукой притянул меня к себе и замер. Медсестра с чувством выполненного долга убежала, толпа вернула своё внимание соревнованиям, а у нас с папой состоялся судьбоносный разговор.
- Девочка моя! Зачем тебе нужно так рисковать собой? Зачем тебе драться? - он бережно поглаживал пальцами моё, немного подбитое, лицо, внимательно вглядываясь в него.
- Пап, да ты что! Какой риск? Это же просто соревнования. Не без того, чтобы иногда было больно, но в бою этого почти не чувствуешь!
- Пусть другие, если так хотят, дерутся. А тебе, Карина, здесь нечего делать! - папа был ещё слаб голосом, но категоричен.
В тот день я получила заслуженную награду, но как же горько было на душе! Родитель и слышать больше не хотел о тхэквондо!
Прошёл месяц. Мне пришлось приложить бездну усилий, хитрить и обманывать, чтобы не прекращать тренировки. У папули обычно мало в чём получается мне не уступить, когда я очень чего-то хочу. К сожалению, в этот случае, скрепя сердце, после долгих уговоров, папа позволил мне продолжать только тренировки, но при жёстком условии, что больше никаких соревнований.
К счастью, папа ни разу не был на тренировках. Пока была маленькой, меня водила бабушка, а потом бегала сама или возил водитель. Если бы родитель знал, что на тренировках обязательно идут спарринги, а в этом году я и с ножом тренируюсь... Но я показала ему видео с комплексами, похожими на массовый спортивный танец, и папуля немного успокоился.
А чёрный пояс так хотелось... И главное, я могла бы!
Вечером, в клубе культуры опять сидела за кулисами на месте помощника режиссёра. Чтобы все участники не толпились в тесном пространстве закулисья, установлено жёсткое правило, что здесь могут находиться только те, кому выходить на сцену следующими.
Я любовалась Марком, когда рядом нарисовался Таманский.
- Кариш, я тебе колу принёс. Будешь?
- Нет. Иди отсюда Паш. Я позову, когда будет выход вашей банды.
Таманский в массовке играл одного из бандитов, которые нападают на нашу главную героиню. Выглядел Пашка таким довольным, будто получил ведущую роль. Он не ушёл, оставшись рядом со мной наблюдать за сценой. Встал сзади моего стула, и я сделала вид, что не замечаю, как он, отделив прядь от моих волос, собранных сегодня в конский хвост, играет с нею, иногда подносит к губам и целует.
Действо постепенно стало ползти быстрее. Режиссёр не так часто уже стопорил сцены и заставлял повторять то, что ему не нравилось. Наконец, Таманский отправился нападать на бедную красавицу, а Марк стоял за кулисами возле меня, ожидая своего геройского выхода.
Если честно, я всё ожидала, что он заговорит со мной, но этого не происходило. Редкий, чуть ли не единственный случай, когда в школе искусств моего папы я чувствовала себя для кого-то пустым местом.
- Хочешь колы? - я заговорила сама, протягивая Марку, бутылочку, которую принёс мне Таманский.
Он, даже не посмотрел в мою сторону, только отрицательно махнул головой.
Фёдоров репетировал в свободных спортивных штанах и чёрной майке, которая плотно обтягивала поджарый накачанный торс и не скрывала красивые мощные плечи и бицепсы. Я смотрела на чёрные завитушки на его затылке. Вот бы поцеловаться с Марком и зарыться в них пальцами! Стрижка у него была стильная, но не короткая, волосы лежали, как бы, в нахальном беспорядке. Как можно быть таким привлекательным и таким недоступным! Жаль, что Марк слишком талантлив, чтобы прогибаться перед дочкой самого Цапликова. Хотя он, само собой, предельно вежлив и никогда не задевает меня.