Вторая лестница в подвальные помещения была зеркальной копией той, по которой я раньше всегда ходила, но всё здесь было какое-то… пыльное, неухоженное, словно казённое, что ли… Странно, почему папа не приказал навести нормальный порядок? Или эта сторона раньше была закрыта, и просто ещё не успели?
На первом этаже я встала в ступор. Вестибюль, фойе, лестницы - всё похоже на наш дворец, но не то! Это не может быть розыгрыш! Такое невозможно! Что происходит? Неужели, я в…
Со второго этажа спускалась женщина.
- Мариночка, ты отдала инструмент реставратору? Он не сказал, до завтра успеет? У меня в занятие с учеником в три, – вопрос явно ко мне, больше никого вокруг.
Кивнула.
- Спасибо, девочка. Всего тебе доброго, до свидания! Поработай с диафрагмой. Жду тебя на занятиях в следующую пятницу.
Кивнула.
- Тебя, кстати, папа искал. Вы с ним встретились?
Кивнула. С таким успехом, скоро стану похожа на китайский болванчик. Болванчиком себя уже ощущаю. Мама моя! Я в отражённом мире? Это никакой не розыгрыш!? Тот мужчина в вытянутых штанах не мой папуля, а отец этой девочки, Марины?
Я побежала обратно. Влетела в комнату с зеркалом и ещё раз старательно всё обследовала. Прижималась к стеклу разными частями тела и целиком, дышала на него, стучала, звала Марину и несколько раз даже поцеловала. Результата никакого, вернее, никаких помутнений, рябей и таяний. Может, нужно определённое время? Ладно, приду завтра вечером, в то же время!
А сейчас что делать? Придётся, наверное, побыть пока Мариной. Где-то нужно переночевать и поесть. Я кинулась искать мужчину, похожего на моего папу. Догнала его на выходе из дворца.
-Тебе же стыдно со мной таким идти? – хмуро бросил он.
- Будем надеяться, что не встретим знакомых, - в том же тоне ответила я.
Любезничать настроения не было. Дальше шли молча. Я старательно запоминала дорогу. Завтра мне нужно будет дойти обратно самой.
Дом Марины не произвёл впечатления. Копия папы явно не относится к успешным людям. В квартире, нас встретил недовольный голос женщины.
- Встретил её? Почему она задержалась? Опять…- женщина появилась в прихожей и не договорила.
- Мамочка!!! – я, не раздумывая, кинулась к матери.
Обняла её, едва не задушив, и стала целовать. Она живая! Такая, какой я помнила! Я не слышала, что она говорит, только обнимала и прижимала её к себе. Я хочу пожить здесь! С мамой! Хоть немного… Откинулась назад, пристально вглядевшись в родное лицо. Провела пальчиком по появившимся морщинкам.
- Мамочка, ты у меня самая красивая! Я так по тебе скучала, - я снова прижала к себе мать и никакая сила сейчас не смогла бы оторвать меня от неё.
Не помню, как переодевалась, как ужинали. Я ничего не слышала и не видела, кроме матери. Ходила за ней хвостом. А когда они с папой уже легли, долго поправляла на ней одеяло и желала спокойной ночи, ещё раз переспрашивая, точно ли она завтра никуда не собирается, и мы сможем провести время вместе?
Когда шла из спальни родителей в свою комнату слышала их озабоченное бормотание, явно обсуждали моё, наверное, неадекватное с точки зрения Марины, поведение.
Лежала в непривычной постели и смотрела в потолок. Мысли вертелись в голове и сменяли друг друга со скоростью света.
Итак, я попала в другой мир, некое отражение моего собственного. По крайней мере, здесь есть такое же здание дворца культуры и такая же семья, как моя, только с живой мамой. Дальше не могла думать ни о чём, кроме мамы.
Вспоминала неожиданный обмен мирами с Мариной. Анализировала каждое наше движение у зеркала, которое оказалось проходом между ними, или дырой в межмировом пространстве, или порталом.
А потом, снова возвращалась мыслями к усталой улыбке мамочки. Когда моя мама погибла, папа приложил все усилия, чтобы я не тосковала. Он так старался за двоих! Я не смела даже показать ему, как сильно по ней скучаю. Спрятала тоску поглубже и доставала только наедине с собой. А здесь мама улыбается, говорит, гладит меня по голове или ругает. А я на всё только улыбаюсь счастливо, потому, что она живая…
Я не пойду завтра во дворец… И послезавтра… И до самой следующей пятницы, когда у этой самой Марины там какое-то занятие! Я хочу хотя бы одну неделю с мамой!
С этим решением я, наконец, уснула, наверняка, с улыбкой на лице.
Утром проснулась ни свет, ни заря и еле дождалась, когда мама проснётся. Папа Марины не вызывал почему-то такого душевного отклика. Он какой-то злой, по сравнению с моим.
До того, как сели завтракать, я с удовольствием вертелась возле мамочки, стараясь лишний раз коснуться её, и радостно улыбаясь на любое замечание. Мне было «до фонаря», что руки у меня «крюки», что я «разучилась резать капусту», что не так мою посуду и не туда её ставлю. После завтрака я продолжила было крутиться на кухне возле матери, тревожно поглядывающей на меня, и не отошла бы от неё целый день, но папашка Марины довольно грубо прогнал меня учить уроки.