- Мало пороли! Довасьваськалась с ней? Вырастила проститутку! Ничегоооо! Я из неё быстро всю дурь выбью. А штраф охране пусть эти толстосумы сами платят! Их сынок дверь пытался открыть, наша простигосподи просто рядом стояла!
Моё несчастное лицо болело и жгло немилосердно, и я с ужасом думала, что, наверное, изуродована на всю жизнь. Ночью улицы, по которым мы шли, казались мне особенно чужими и незнакомыми. Впрочем, я не успела хорошо изучить район, в котором обретала Марина. Дорога домой казалась мучительно бесконечной. Я так устала. И физически и морально.
Стоя в ванной, наконец, освобождённая из цепкой хватки отца, я смотрела на себя в зеркало. Красный след от ремня проходил через лоб, переносицу и щёку. Кожа действительно припухла, хоть и не так сильно, как мне казалось. Касаться всё ещё было очень больно. Я много раз умылась, но холодная вода помогла мало.
Стащила платье и оглядела тело. На спине и правом предплечье тоже виднелись слабые следы ударов ремнём, но их уже к утру, наверняка, не будет видно. На груди и шее круглые красные пятна - следы поцелуев, засосы. Стащила с себя мужские трусы и, на всякий случай, засунула их глубоко под ванную. Если родители обнаружат такое, меня точно забьют, как мамонта.
Я с ужасом почувствовала, что начала бояться...
Несмотря на то, что поднялась до рассвета, и день был доверху полон самых разных событий, оказавшись в постели, уснуть я никак не могла. Свернулась клубочком под одеялом и лежала, глотая редкие слёзы. В моём усталом мозгу, словно освещаемые вспышками памяти, возникали картины: рассвет над морем, ласковая улыбка отца, Даманский с опущенной головой, сидящий на стуле в отделении, шикарная машина, в ночи проезжающая мимо меня и моих родителей, мучительная дорога домой, вспухшая красная полоса от ремня на моём заплаканном лице.
- Дура, дура, дура! - шепчу в подушку.
Зачем только мне этот переход был нужен?! Да, гори оно всё! Через две недели вернусь домой и больше никогда в жизни здесь не появлюсь! Не хочу больше никому и ничего доказывать! Папаша Маринкин - придурок и садист! Мама только и может, что охать и причитать, да ещё хвост муженьку своему подносить!
Даманский... предатель и козёл! Когда вспоминаю, как бездумно отдавалась ему в первый раз, в душе, и во второй, на грязном полу в подвале, хочется волосы на себе рвать, так мерзко на душе становится, что только мысль о том, что через две недели уберусь отсюда навсегда, хоть немного вздохнуть позволяет.
Потом вдруг подумала о Марине. Как она после меня всё тут разрулит? Стало стыдно, что я так копию свою подставила. Ей и так нелегко тут всю жизнь жить приходится. Лично мне все, окружающие её рожи, опостылели за один вечер, особенно, Даманский!
Наконец, успокоила свою совесть тем, что решила, в качестве компенсации, хоть экзамены за Маринку хорошо сдам. Пусть несчастная девочка пока в моём выпускном турне хорошо отдохнёт. А когда в свой мир вернётся, ей останется только документы в нужный вуз подать, высокие баллы я ей обеспечу.
Приняв все судьбоносные решения я, наконец, смогла уснуть.
Глава 17
Марина.
Едва я вошла в квартиру на двадцать третьем этаже, замерла на пороге, в полном и абсолютном восторге. Везде были воздушные шарики всех оттенков сиреневого и розового. Они густо облепили потолок, не оставляя даже клочка свободного пространства. Витые белые и розовые ленты спускались вниз до самого пола. Я словно в сказку попала! Некоторые шары были значительно больше остальных, и к лентам от таких, больших, были привязаны розовые подарочные коробочки, украшенные белыми и нежно-сиреневыми бантиками.
Папа Карины нежно улыбался мне и шёл навстречу, раскинув руки для объятий.
- А вот и наша взрослая девочка! - воскликнул он, крепко сжимая меня в ласковых тисках.
- Папа! - пискнула я восторженно-сдавлено.
- Принимай, Цыплёнок... нет, уже Курёнок, подарки! - радостно посмеиваясь, провозгласил отец.
Я заметила улыбающихся людей в глубине гостиной, накрытые фуршетные столы. Вокруг витало нереальное чудесное ощущение праздника. Всколыхнулось детское воспоминание о праздновании Нового года и ожидании Деда Мороза, в груди непрошено разливались подзабытые ощущения: предвкушение счастья и чистый, ничем не замутнённый, восторг.
- С окончанием гимназии тебя, милая! Пришла пора, лапушка моя, попрощаться не только с одноклассниками, но и с детством. Тебя ждет выбор дальнейшего пути и ответственная взрослая жизнь, полная вопросов и сложных решений, иногда несправедливая, иногда непонятная. Я уверен, что ты сумеешь найти выход из любой сложной ситуации и справишься с любыми непонятными вещами. А я буду рядом, Карина, и, будь уверена, всегда готов тебе помочь в трудную минуту! - торжественно произнёс папа.