Пинки напевала какой-то радостный мотивчик, наверное, репетировала музыкальный сюрприз, чтобы позже обрушить его на головы ничего не подозревающих огорчённых чем-то пони. Мелодия заглушила твои тревоги и помогла понять, что эта розовая поняха — настоящее сокровище. Скольким грустным, испуганным или рассерженным пони она уже успела помочь (порой даже принудительно) увидеть мир в радужных цветах? Наверняка бессчётному множеству.
Ты решил, что это знак. Нужно смотреть на поездку с лучшей стороны и воспринимать её как возможность, пусть и ненадолго, отвлечься от повседневных забот...
~~~~~~~~~
Ты смотрел, как пригородные селения тают в дали, по мере того, как поезд взбирался всё выше на гору Кантерлот. Пока что поездка была большей частью приятной. Кейки расположились в своём купе, чуть дальше по проходу от того, в котором ты ехал с поняшкой-улыбашкой. Которая ВСЮ ДОРОГУ НЕ ЗАМОЛКАЛА НИ НА СЕКУНДУ, кто бы сомневался. Благо, её голос был мелодичен от природы, поэтому ты наслаждался видом за окном, пропуская её болтовню мимо ушей, как музыку в лифте, например.
Задумавшись, что же сейчас делает Селестия, ты заметил, что неосознанно потираешь браслет её гейса и расплылся в улыбке. Глупая коняга... наверняка она сейчас или разносит дом по кусочку, или валяется на диване, не зная чем заняться. А может, именно потому она не знает чем заняться, что уже сломала всё, что было можно.
Не раз и не два, вернувшись домой с работы, ты обнаруживал, что она устроила очередную катастрофу, да такую, что у тебя закипала в жилах кровь. Если задуматься, ты до сих пор так и не оправился от того случая с соусом гуакамоле...
Но что не переставало тебя поражать, так это выражение мордахи, с которым она встречала тебя на пороге. Такое, как у собаки, которая в отсутствие хозяина раздербанила что-то очень ценное. Выражение, в котором дерзкая игривость смешалась со стыдом, восторгом и немым упрёком, мол «сам виноват, что оставил меня одну». Трудно было злиться, когда она так на тебя смотрела. Интересно, она всегда умела прикидываться такой очаровашкой, или же этот навык был выработан за долгую жизнь? Наверное, по чуть-чуть и того, и другого.
Вздохнув, ты закрыл глаза и отвернулся от окна; сколь бы ты ни пыжился, а мысли так и норовили вернуться к вещам более важным. Перед глазами возник вдруг образ Селестии и вопрос, над которым ты бился уже месяц как. Ну вот только-только же расслабился, а?
Попросить её уйти было б не трудно. Дело в том, что даже доплата за только что закончившиеся сверхурочные отодвинула твоё банкротство всего на пару недель. Но ты ей об этом не скажешь, потому что боишься. Боишься не из-за напряжёнки с деньгами и не из-за туманного будущего...
Нет, тебе было страшно потому, что ты точно знал, стоит попросить её уйти — она уйдёт. Как пить дать. А ты уже не мог себе представить жизни без неё.
Сама эта мысль пробрала тебя до костей. Хрень какая-то... она втёрлась в твою жизнь, постоянно приводила тебя в бешенство… а ты этому радовался? И когда это ты успел к ней так привязаться?
— ...А потом она нажала на кнопку «Аварийный режим», управляющие стержни были извлечены, и началось расплавление ядра реактора! И вот так была уничтожена нация кентавров! Почему тебе не нравятся пони, Нон-нон?
Странно, её голос вдруг сбился с ритма...
— Что за глупости, Пинки? Конечно, мне нравятся пони. Мне нравишься ты, и Кейки, и многие другие пони. Блин, да мне даже солнцезадая по-своему нравится.
Она замотала головой.
— Ты же знаешь, что я не об этом спросила.
Ну вот.
— Так ты решила опять завести шарманку про «особенных пони»? Слушай, Пинки...
Она спрыгнула со скамейки и, опёршись передними ногами тебе на колени, прильнула к твоему лицу.
— Да брось, Нон-нон. Я знаю как минимум троих пони, которые к тебе не ровно дышат! Почему бы не дать им шанс?
— Мы уже об этом говорили, — ответил ты, отводя от неё взгляд. — Там, откуда я родом, это считается совершенно неприличным. И пусть у меня, скорее всего, никогда не получится вернуться на родину, я всё равно… не могу. Мне приятна твоя забота, но это совершенно лишнее. Правда.
От этих слов розовая пони обиженно поджала ушки.
— Нон-нон, пора бы тебе научиться прислушиваться к зову сердца… иногда разум не может решить задачку, в такие моменты лучше не грузить его, а просто сделать то, что кажется правильным. — Она вздохнула и поплелась обратно к своей скамейке.
А знаешь… не такой уж это и плохой совет, если не доводить до крайностей. Ты, конечно, не верил, что однажды скатишься до того, чтобы влюбиться в лошадь, но зов сердца — он же умение чуять нутром — не раз тебя выручал. Да ёлы-палы, ты же во многом благодаря именно чуйке сумел пройти все испытания на пути к чёртову Шару Селестии. А если копнуть, найдётся уйма примеров того, как интуиция спасала твою шкуру.