Но конкретно здесь не было никаких сомнений. Это ДРАКОН, и одно только его присутствие повергло тебя в трепет.
Огромная тварь расположилась на облаках, подобрав крылья, обернувшись хвостом, из-за чего было очень трудно оценить его истинный размер. Но и одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что такой-то лапищей он и тебя, и Селестию одним взмахом по стенке размажет. Тусклые красные чешуи и шипы, покрывавшие его шкуру, казались непробиваемыми ни одним из известных тебе оружий, а пламя, вырывавшееся из клыкастой пасти, казалось способным плавить сталь.
Селестия приземлилась на облачке неподалёку от исполина.
— Агамемнон...
Пара змеиных глаз уставилась на неё презрительно, и монстр ответил:
— Гнусная Провозвестница Солнца... как жаль, что не было тебя рядом, когда я проснулся, что не приветствовала ты меня и не изволила объясниться. Ты вынудила меня отправиться на твои поиски, и этим я не доволен.
Каждое слово вырывалось из чрева дракона подобно землетрясению, каждое произносилось медленно и отчётливо. И по его голосу, и по манерам, тебе было ясно, что могучей аликорницы он вовсе не боялся. Но, что хуже, судя по дрожи, охватившей Селестию, когда их взгляды встретились, сказать того же о ней было нельзя. Чисто машинально ты натянул её гриву потуже.
Пока Селестия обдумывала ответ, ты пытался ребутнуть зависший мозг. «Агамемнон»… где-то ты это имя уже слышал, но где именно — не мог припомнить...
Стоп. Минуточку. А разве не так звали?..
— Прошу прощения, Великий Смотритель. Я не ожидала столь скорого твоего пробуждения, а потому...
— ЛГУНЬЯ! — рявкнул в ответ дракон, озаряя ясное зимнее небо сполохами пламени. — Лгунья и вор! Яд в каждом слове, что срывается с твоих уст! Я не глупец, ты прекрасно знала, что твоей ничтожной магии не продержать меня до третьей смены луны...
Монстр сощурился и продолжил насмешливо:
— Что я проснусь от «Векового Сна», наложенного одной из проклятых преемниц. И увижу, что мои сокровища украдены, что проклятие пустого сна пало на меня до того, как пламя моё успело разгореться... Ты ответишь за это, ты вернёшь то, что мне принадлежит, приплатив за оскорбление, гнусная Провозвестница Солнца! А если откажешься, — он перевёл взгляд на раскинувшийся невдалеке Понивиль, — я буду уничтожать то, что ты сотворила, пока не почувствую, что жажда мщения утолена.
Ты почувствовал, как Селестия вздохнула, пытаясь унять эмоции. Она закрыла глаза, расправила плечи, а затем вперилась взглядом в дракона.
— Я уже пыталась тебе всё объяснить, но ты не захотел меня слушать. Мне нужна была лишь малая часть твоих сокровищ — долг, который я намеревалась в полной мере вернуть, но ты не пожелал поделиться даже единой монетой. О том, что случилось потом… остаётся только сожалеть.
— Сожалеть?.. Но ты не сожалеешь, — прорычал дракон.
— Нет, — мотнула она головой. — Потому что не могу.
— Отлично, — усмехнулся Агамемнон, хотя тебе его усмешка сперва показалась раскатом грома. — Ответь, Провозвестница Солнца, на что ты потратила моё богатство? Ради чего ты осмелилась вызвать мой гнев?
Улыбнувшись, Селестия ответила:
— Это был дар тому, кто на мне верхом. И пусть он был утерян, ценности его это не умаляет. Не думаю, что смогу объяснить, почему, но уж ты-то должен понять мои намерения.
Дракон подался ближе, создав этим волну холодного воздуха, чтобы окинуть тебя бесстрастным взглядом.
— Хм-м-м… странная малютка. Не пахнет от неё нашим миром. Так это… ты сделала это ради фамильяра? Это что, шутка?
— Не фамильяра, — уверенно возразила Селестия. — Друга. Дорогого и ценного друга. И нет, это не шутка, уж поверь.
Огромный дракон подался назад и рассмеялся, эхо гортанного звука спугнуло птиц с опушки Вечнодикого.
— Дорогого, говоришь? Такого же, как твой брат-трикстер, которого ты заточила в камне? Или такого же, как твоя названная сестра, которую ты изгнала с земли? Гнусная Провозвестница Солнца, всё, что ты называешь дорогим, столь же эфемерно, как роса на шипах розы — сперва кажется прекрасным, но стоит утру закончиться, как наваждение проходит. Ты смеешь говорить о том, что дорого… о том, что ценно? Да ты же ничего не знаешь! Лишь снова пытаешься оскорбить меня!
Красный дракон взвился и расправил крылья, и тебе впервые представилась возможность оценить его истинный размер. Был она раза в два, а то и больше, крупнее дирижабля, а при таких размерах да учитывая пламя, что он непрестанно изрыгал, нависшая над Понивилем угроза становилась более чем явной.
— Довольно! — рявкнул он. — Мне не интересны ни твои жалкие мотивы, ни пустые намерения. Верни то, что было моим, вместе с достойной компенсацией, и я забуду о твоей бездумной наглости Иначе же...