-Ты не вернулся перед сном, - малышка стоит в дверях и прижимает белого плюшевого зайца к боку. Волосики растрепаны, глаза красные.
-Иди сюда, - быстро подбегает к отцу. Хватает ее на руки. –Солнце, иди в спальню, сейчас уложу Аленку и приду.
Убираю остатки посуды, выключаю свет и иду в спальню. Забираюсь под теплое одеяло, свернувшись клубочком. Так хорошо. Сама не замечаю как засыпаю. Просыпаюсь от мелодии будильника.
Вскакиваю с кровати, бегу в коридор. Демида нигде нет. Заглядываю в комнату где спит Кирюша. Он лежит на животе, одна нога свисает с кровати. Можно сказать, больше суток с ним не виделась, соскучилась. Мы никогда так надолго не расставались.
Заглядываю к Аленке, оказывает Демид здесь. Видимо уснул пока укладывал малышку. Это так мило смотрится, что у меня наворачиваются слезы. Все же он замечательный отец, не каждый мужчина так сможет.
Помню в детдоме были две девочки. У них отец очень сильно пил, выносил все из дома и продавал. В итоге в пьяном угаре убил их мать. Они убежали и скитались по городу больше недели. Пока их не обнаружила полиция.
Вообще жизнь в детдоме — это огромная школа жизни. И того насколько ты морально устойчив зависит твоё будущее. Мы с Олькой смогли не съехать кукухой и хоть как-то выползти в более-менее нормальную жизнь.
Прикрываю дверь, пусть поспит еще пару минут.
После душа, варю кашу «дружба» очень сытно и вкусно. И только потом бужу Демида.
Сначала не понимает где находится, оглядывается по сторонам пытаясь сфокусировать взгляд. А после встает, растирая ладонями лицо.
-Который час? –шепчет, чтобы не разбудить Аленку.
-Шесть сорок. – выходим в коридор. –Ты умывайся и пойдем завтракать.
Демид идет в ванную, а я переодеваюсь. Что-то это уже стало традицией ночевать в его доме и без вещей. Но брать с собой про запас глупо. Вдруг не позовет, а вещи протаскаю. А если позовет и увидит сменку, тоже может подумать невесть что. Ууууф, как же сложно строить отношения, особенно когда даже представления не имеешь как это делать правильно.
Быстренько завтракаем и едем в сторону маркета.
-Солнце, у тебя выходные бывают? – интересуется Демид, когда останавливает машину, чтобы высадить меня.
-Да, воскресенье. А что?
-Ну, - не уверенно. –В общем, я тут домик снял, на нашей горной. – берет меня за руку. - С детьми попросил Елену Сергеевну посидеть, она не против. Ты в субботу тоже до шести? – гладит большим пальцем мою ладошку.
-Да, каждый день так. – вздыхаю, очень бы хотела съездить. Говорят, на нашей реке какой-то меценат отстроил классные домики и сдает их. Как только не зарабатывают люди в наше время.
-Уль, хотел отложить на вечер, - смотрит на часы. – Но у нас еще есть 10 минут. – смотрю на него. – Давай бросишь хотя бы мытье полов. Подожди, дай договорить, - только успеваю рот открыть. – Ты молодая, и драить полы, да еще и во вред здоровью не нужно. Я понимаю, что ты нуждалась в этой работе. Но сейчас у тебя есть я. В идеале, конечно, что бы ты вообще не работала, - хмурюсь, - ну или занималась тем, что тебе по душе. Ты ведь учишься, на кого?
-Филолог…
-Отлично, какие языки?
-Английский, немецкий, французский, - мне всегда языки давались легко. Может это наследственное? Папа был переводчиком. Помню в детстве мы много путешествовали, и в разных странах папа говорил со мной на языке той страны в которой мы находились. Он всегда говорил, что невозможно выучить язык, на котором не разговариваешь. Да, будешь знать основы, говорить, но именно диалект будет отличаться.
-Ничего себе, - присвистнул. – Слушай, а переводом не пробовала заниматься?
-Нет, как ты это себе представляешь? У меня ни компьютера, ни образования законченного…
-Воспользуйся моим, - говорит, повернувшись ко мне. Глаза горят, он сам зажегся этой идеей. –Он все-равно стоит без дела. Ну же, пора менять свою жизнь, - гладит мою щеку.
-Хорошо, но пока только библиотеку. Вдруг ничего не выйдет.
-Договорились, - наклоняется и нежно целует. Прихватывает по очереди сначала верхнюю, затем нижнюю губу. –Беги, а то опоздаешь. Сегодня последний день до шести?
-Выходит так, -выдыхаю, щеки горят.