Сажусь на кровать и тупо смотрю в одну точку. Понимаю, что надо бы поесть. Все же я не одна теперь, а ребенку требуются витамины. Но не могу себя заставить, мысли раздавливают голову.
Не знаю сколько прошло времени, может час, а может и три. Дверь в комнату резко открывается, даже ударятся о стену оставляя в ней вмятину. В проеме появляется Лев, и по выражению его лица я понимаю, что нашей истории пришел конец. И «happy end» это не про нас.
Глава 28
Вы когда-нибудь представляли свою смерть?
Как Вы предпочли бы умереть? В глубокой старости с любимым человеком, детьми и внуками? Или же может показательно, как например, знаменитые самоубийцы? Или Вы предпочли бы в старости, но в одиночку?
Если бы этот вопрос был адресован мне год назад, я бы незамедлительно ответила, что буду стремиться к первому варианту.
Но в данный момент стоя перед разъяренным мужчиной, я бы ответила, что хочу быстрой смерти. Чтобы раз и всё. Но я подозреваю, что это мне не светит.
Он подходит ближе, сжимая и разжимая кулаки. Смотрит прямо, жестко. От этого взгляда уже можно потерять сознание, но я стойко держусь. Прикрываю живот руками и гордо вскидываю подбородок.
Жест рук не уходит от его внимания. Мне кажется, что даже если бы мимо сейчас пробегал бы муравей, он бы его непременно заметил. Он тормозит за метр от меня и тупо смотрит на мой живот. Проходит минут пять, от напряжения сводит ноги. Кисти рук уже ледяные. А он все стоит и смотрит.
-Кхм, - пытаюсь привлечь внимание, это ожидание выматывает.
Он моргает, так быстро, будто был не здесь и только пришел в себя. Делает шаг назад. Растирает лицо ладонями. Затем отходит к стене и упирается в неё лбом.
Смотрю за его действиями и не понимаю, что он медлит?
-Не могу, - вдруг произносит он. –Вот скажи мне, - все так же стоя ко мне спиной, - может ли сердце разорваться от боли?
Боже! Его что потянуло на философию? Меня итак уже тошнит от этого стресса.
-Нет, - отвечаю ему, сглатывая ком в горле. –От боли не может, - произношу твердо, - сердце может разорваться от любви. Ведь без любви не было бы боли. –делаю шаг чуть в сторону.
-Стой там, где стоишь, не провоцируй. – все так же спокойно. – Продолжай.
-Нет ничего хуже предательства. Любого. Не важно кто предает, любимый человек, друг или брат. Конечно, сила боли будет разной. – киваю сама себе, вряд ли у него есть глаза на затылке. –Знаете, я думала, что люблю своего первого мужчину. Но после предательства, если это можно так назвать, я поняла какое он чудовище. Люди открывают свои истинные лица только в сложных ситуациях. – делаю паузу, хочу спросить и боюсь. –Скажите, ваша женщина…
-Мертва, - отрывается, поворачиваясь ко мне. Облокачивается на стену спиной. Руки в кармане брюк. –Она умерла, там за стеной, - кивает на противоположную стену, находящеюся за моей спиной. Чуть поворачиваю голову в ту сторону, чисто по инерции. –Твой муж убил её, - одинокая слеза скатывается по мужской щеке. –А я слабак, - усмехается, - все-таки слабак! Пришел отправить тебя к праотцам, но не могу. Тем более, -кивает мне на живот.
-Мне очень жаль, - меня трясет. Господи помоги нам!
-Заткнись, - слезы льются из его глаз. –Просто закрой рот! Мне твоя жалость никуда не усралась, - резко отрывается от стены, сносит меня. Хватает за горло и прижимает к стене. –Я всё потерял, слышишь, - орет мне в ухо. –Всё! Она была всем для меня, - другой рукой достает из-за пазухи пистолет. Отпускает меня, отходит на два шага, в центр комнаты. Скатываюсь вниз по стене, не отрывая от него взгляда. Направляет на меня пистолет. –Я смогу!
-Дёма, я люблю тебя, - произношу тихо. Зажмуриваю глаза. Но вместо звука выстрела слышу звук выбитой двери и сопротивления.
Открыв глаза вижу змея, который ногой прижимает льва к полу, направив ему в лоб пистолет.
-Эй, детка, хорош своей классной попкой мыть полы в этом гадюшнике. Вставай. – произносит этот невозможный похититель.
-Еще раз назовешь так мою женщину, язык отрежу, - слышу голос Демида.
Несусь к нему со всех ног, прижимаясь к сильной груди. Быстро ощупываю его и оглядываю, ища повреждения. Слава Богу цел. Начинаю рыдать, не веря, что все закончилось.