– К-куда пойдём? – начала заикаться Эмма, намертво прилипнув к скамье.
– Ты больной или дурак? – недоуменно кинула Лайла. – Сюда только за одним приходят. И недовольных ещё не было.
Но Эмма не торопилась отлипать от скамьи лишь для того, чтобы узнать, за чем таким приходят в «Весёлого рыбака». По правде говоря, до сего неуклюжего момента девушка думала, что приходят исключительно за выпивкой и горячей едой. Оказалось, не только.
Руки нащупали неровный деревянный край и вцепились в него – не оторвёшь. Холодные пальцы нашли каждый изъян, каждую щёлочку на проеденной жуками древесине, укололись о каждую лучину, не срубленную и торчавшую острой иглой. Только сейчас до Эммы дошло, чем решил порадовать её случайный незнакомец, и разоблачение оказалось как нельзя близко. И это в первый же вечер побега да ещё и в таком окружении!
Это же не люди вокруг, а звери, сверлящие похотливыми взглядами любой изгиб женского тела, возбуждающиеся от одного только вида изящной ножки, обтянутой белоснежной резинкой чуть выше колена. У тех людей и не лица вовсе, а рыла, все измазанные в сале, рыбьем жире и вине. Плюхаясь носом в тарелку с тошнотворно пахнущим ягнёнком на кости, они вылизывали прогорклое масло языком, который потом запихивали в рот размалёванным девицам, источая густые слюни и возгласы, похожие на свиное хрюканье.
С каждой новой секундой Эмме становилось противнее и противнее. Почувствовав, что сейчас не вытерпит и даст волю всему тому, что накопилось внутри, она вскочила и перегнулась через стол. Вдоволь отплевавшись, вытерла рукавом губы и поморщилась. Такие запахи были ей новы.
Выпрямившись, Эмма уселась обратно не скамью, потупила взгляд, а щеки налились свёклой да так и горели, не затухая.
– Ты кого мне привёл, Риган? – желчью сплюнула Лайла, недовольная, что пришлось остаться без барышей. – Только время потеряла, могла бы уже Забияку Дэна обработать. В отличие от тебя он всегда дарит мне шёлковые чулки!
«Риган, – прошептала про себя еле живая Эмма. – Тот самый Риган, про которого говорила Марта и который должен отвести меня на корабль».
– А кто знал? – развёл Риган руками. – Гляжу, хлюпик топчется на месте, зайти не решается. Дай, думаю, подсоблю.
– С тебя монета и выпивка мне за простой, – процедила Лайла. – Теперь и клиента нормального не найдёшь. Все или под столами без сил валяются, или деньги уже спустили. Удружил ты мне, век не забуду.
– Держи свою монету. Две держи. – Риган засуетился и зашарил в карманах коричневого жилета.
Лайла мигом сцапала две небольшие тёмно-красные монетки.
– А Беар чего не пришёл? Уже дней пять к нам носа не суёт. Я соскучилась.
– Беар? Ну… – Риган не смог выкрутиться и пошёл в атаку: – И чего вы все за ним бегаете? Так и висните на нём, словно прищепки на бельевой верёвке. Он ведь тебе даже не платит. Придёт, облапает задарма, рома налакается и сбежит на несколько месяцев. То ли дело я.
И в доказательство Риган громко и смачно плюнул, но плевок попал на нос его же сапога.
Лайла ухмыльнулась.
– Ты на себя давно смотрел? Жалкое зрелище… Стал похож на картошку, которую днями на камбузе чистишь. Раздеть тебя – так там одна рыхлятина.
– А у Беара рыхлятины нету?
– Нету.
– Зато на морду его глянешь и навек заикой останешься. Один раз я переварил кальмара, так он мне брюхо чуть не вспорол.
– Зато как обнимет, как прижмёт, – Лайла мечтательно закрыла глаза, – так и чувствуешь: вот он, огонь, который согреет.
Риган расхохотался.
– У него таких, как ты, мотыльков, знаешь сколько? И не надейся, что твоим станет.
– Ревнуешь что ли? – Лайла упёрлась руками в бока и вызывающе смотрела на Ригана.
Тот лихорадочно придумывал такой ответ, чтобы и слабым не показаться, и нос «противнику» утереть. С ответом всё не клеилась, и Эмма поспешила вклиниться в спор, не дожидаясь, когда он превратится в мощную словесную или даже кулачную баталию.
– Вы – Риган?! – воскликнула девушка, сильно волнуясь.
– Риган, Риган! – ворчливо ответили ей.