Отмотав видеозапись, она увеличила изображение с мужчиной, пинающим мусорный бак. При ближайшем повороте неизвестного к камере, выяснилось, что это была женщина, спрятавшая все свои плавные черты под шелковой повязкой. В руках она держала коробку, которая спустя пару секунд пропала в сумке-мешке.
-Эта женщина не подозреваемый; она жертва. Того, кто оставил коробку найти не удалось. Камера снимала не все вечера из-за халатной экономии владельца.
Дэвид ответил не сразу. Замерев, зациклившись на разглядывании мусорки и тщетных попыток понять, как коробка была прикреплена к её дну, он позволил паузе затянуться, не беря в расчет, что медленно перетягивал нить первенства обратно в свою сторону.
-И что в этом плохого? В отличие от твоей, эта то явно дешевле будет, - сказал он не без критики в голосе. Правда, его интонации больше напоминали о маленьком ребёнке, получившим в подарок игрушку, которая не соответствовала его ожиданиям.
Женщина фыркнула, поражаясь непрофессионализму мужчины.
-Дело не в цене, а в вирусах. И не только электронных, но и реальных, - Тагор дрогнула мышцами тела и кликнула клавишей. Экран моргнул, дернулся искристой полосой синего света и сменил картинку за считанные секунды.
Еще пару щелчков и перед Оркулом предстала картинка, идущая с одной из камер наблюдения. Запись шла из забитого вещами, по сравнению с офисом Шантал, кабинета. Беловатые, обитые панелями стены не давали уверенности, а больше походили на обшивку гроба. Качество изображения было на порядок лучше, что позволило разобраться в происходящем. В центре комнаты стоял операционный стол, вокруг которого, подобно планетам на орбите вращались не слишком длинные врачи в длинных халатах. На столе лежал человек, ещё ребенок. Несмотря на обильные крепления в ногах и руках, тело постоянно пыталось сжаться, тянулось куда-то прочь. -Видишь эту яркую полоску, - девушка ткнула жилистым пальцем в центр постоянно меняющейся картинки. -Это естественное реакция организма на ту дрянь, что содержится в металле. Конструкция выпускает яд, пожирающий сосуды, сперва безболезненно и слабо, но затем набирая обороты. Это только один тип. У женщины, которую ты видел раньше был другой. Они различаются по скорости и …, - Тагор поцокала языком по нёбу, выковыривая застрявшие между зубов слова, -и по жестокости. Я предполагаю, что детский организм не выдерживает другой чип, или у нашего продавца явные отклонения.
-Его звали Майкл. Майкл Рорх. Из не очень обеспеченной семьи, поэтому, когда его сбила машина денег на протез просто не существовало. Его отец решил, что лучше любая помощь и купил что-то в подворотне, - лицо женщины перекосилось, отчего она ещё больше напомнила змею. -Я не буду показывать ту смерть, к которой привела отцовская добродетель. Дети умирают мучительней, чем взрослые, - сказала она на порядок тише, возвращая голос уже в следующей фразе, - Поэтому я всегда и держусь одна. Видишь, жива ещё.
Женщина остановила трансляцию, но назад к Оркулу не повернулась. Сзади ее спина казалась ещё шире, из-за черных восковых волос, растянувшихся от плеча к плечу. Не было видно её узкого, овального лица, с ровно очерченной челюстью и размазанными, неровными губами, обретающими оттенок граната в уголках. Волосы также скрывали вытянутую шею, на которой не слишком скрывалось ожерелье , напоминающие равномерно разложенные плоские перья диковинной птицы, обвивавшие и защищавшие от едких подколов прессы. -Ты пойми, я бы их усыпила, но ведь это ещё бесчеловечней. За их последние дни в муках, семьи получают деньги, а мы - возможность создать противоядие, - сказала она, опять погруженная в свои дела, на уже значительно меньшем мониторе. Оркул задумчиво смотрел в пол, ещё со слов Шантал о пользе одиночества. Конечно, оно шло ей на пользу вкупе с отцовскими финансами, а что было делать ему, абсолютно левому для этой жизни, мальчику.