— Задержанный Соболев доставлен, — доложил Сайкин нашему водителю. Или водительнице?
— Присаживайтесь, Николай Павлович, — женщина кивнула на стул.
Ей было лет сорок, некрасивое плоское лицо с тяжёлым подбородком и почти бесцветными глазами. Рыжие волосы забраны в хвост, на носу очки в тонкой оправе, надела она их только в кабинете.
— Полковник Ланская Софья Николаевна.
Женщина протянула мне руку, крепко сжала ладонь. Пальцы у неё были тонкие и сухие. Некоторое время она сидела и смотрела мне прямо в глаза.
— Если это всё, я пойду.
— Куда?
Вопрос не застал меня врасплох.
— Домой.
— Метлой махать и какашки собачьи швырять в окна? — проявила свою осведомлённость женщина-полковник.
— Хоть бы и так. У нас, — вспомнил я какой-то старый фильм, — любой труд в почёте.
— Это верно. Знаете, что тут у меня? — она приподняла планшет. — Два документа. Один, по которому вы, товарищ Соболев, сговорились с иностранной разведкой, и только вовремя проведённая операция второго управления сорвала ваш план. А второй, то, что ваше похищение было делом заранее спланированным, и вы в этой операции участвовали смело и решительно, не щадя жизни, проявили мужество и гражданскую сознательность.
— А если без пафоса?
— Без пафоса, — Ланская достала сигарету, прикурила от золотой зажигалки, — облажались наши сотрудники. Вон сколько времени вас Брумель пасла, а они ни слухом, ни духом, да и остальные тоже расслабились. Так что, если я отмечу, что вы по глупости или из-за мести с ней пошли, полковнику Смирновскому несдобровать, как и кураторам вашим, Запольскому и Бойко. А если по договорённости, получается, вы — герой, прямо хоть очередной орден вешай на грудь. Ну так что решим, герой вы или предатель?
— Один не решу, посоветоваться надо.
— С кем? — удивилась женщина.
Одно имя я выучил наизусть, здесь оно почему-то играло роль палочки-выручалочки.
— С бывшим тестем моим, Левоном Геворковичем. Он, знаете ли, тоже должен знать, кто тут предатель. Я, простой дворник и космонавт, или специально обученные люди, которые врага проворонили.
Полковник внезапно рассмеялась. На этот звук в кабинет заглянул Сайкин, повертел пальцем у виска и снова исчез.
— Я вас именно таким и представляла, товарищ Соболев, — сказала Ланская, аккуратно вытерев слезу. — Не сомневаюсь, товарищ Аграмян даст отличный совет. Ладно, герой, значит герой. Непонятно только, как вы убедили Оксану Брумель, что у вас внутри осколок, сколько раз мы вас обследовали, и ничего, а они как с цепи сорвались, всю резидентуру сдали только ради этого.
— Значит, нет осколка? — уточнил я.
— Если только где-то очень глубоко он запрятался. А он нам нужен, товарищ майор. Очень нужен. Жак Легран так и не рассказал ни нашим, ни своим, где эта пещера, вы тоже ничего не помнили, может быть, сейчас что-то промелькнёт в памяти? Нет? Американцы всю округу обыскали, ничего не нашли, и мы тоже.
Я сидел и сдержанно улыбался. Соболев, похоже, куда-то крупно влип, а теперь мне за него отдуваться. И где здесь безопасность на девять тысяч единиц? За неполный месяц со мной что только не делали, и травили, и резали, и ножом тыкали, вот включится планшет, то есть терминал, всё туда напишу, пусть возвращают.
— Что?
— О чём задумались, Николай Павлович?
— Зарплата у меня была вчера, — первое, что пришло в голову, сказал я. — Сто шестьдесят рублей минус подоходный и алименты.
— Насчёт денег не беспокойтесь. Завтра возвращаетесь обратно, в Устинов, — полковник достала из стола папку, похлопала по ней. — Больничный мы вам сделали, отравление, уважительная причина. Сайкин вас утром до станции довезёт, до пятнадцатого свои дела закончите, уволитесь, расчёт получите. Не нужно, чтобы разговоры раньше времени пошли, скажете, родственник ваш, брат троюродный, на заработки зовёт в закрытую зону, хорошие деньги обещает.
— Но ведь я туда не поеду?
— Не торопите события, Николай Павлович, мало ли что случится. Вечером ещё раз посмотрите данные об экспедиции, попытаетесь вспомнить что-то ещё, хотя надежды мало, а потом, скорее всего, придётся вам снова вылететь на объект 36, и попытаться найти этот метеорит и пещеру, куда он провалился. Так что, товарищ Соболев, поздравляю, вы возвращаетесь на Луну, как и хотели. Довольны?
Не знаю, какой реакции ожидала от меня собеседница, на всякий случай изобразил на лице радость. А в мыслях, честно говоря, тоже порадовался — наконец-то у Соболева, то есть у меня, начнутся настоящие приключения, не всё метлой махать да собачников воспитывать, к звёздам пора двинуть. Per aspera ad astra.