Глава 19
Высунувшись из окна спальни, новоиспеченная маркиза Тайрхемская с наслаждением вдохнула ночной воздух. Из сада доносились веселые голоса гостей, шампанское текло рекой, и никто не обратил внимания, что Дастин и Николь - виновники свадебного торжества вот уже час как ушли в дом.
Николь потрогала золотое колечко на пальце. После долгих дней тяжких переживаний, тревог и раздумий она связала свою судьбу с человеком, которого любила больше жизни.
Свадебная церемония и последовавшее за ней торжество были великолепны. Толпа гостей - нарядных, радостно возбужденных, приветливых - являла собой редкое зрелище. Это была разнородная смесь лондонской знати и представителей конного спорта: жокеев, тренеров, судей.
Николь улыбнулась, вспомнив, как они с Дастином отвели в сторонку Брекли и Пула, чтобы сообщить им правду об Олдене Стоддарде.
Дастин тогда сказал, что, поскольку Брекли и Пул для него не просто слуги, а люди близкие, он хотел бы лично представить им свою жену. Оба джентльмены были тронуты до глубины души, и Брекли в ответной речи выразил маркизу благодарность за оказанную им высокую честь, правда, несколько сбивчиво.
- Миледи, - сказал он, обращаясь к Николь, - счастлив познакомиться с вами.
- Также и я, - произнес Пул, отвешивая маркизе самый изящный из своих поклонов.
- Познакомиться со мной? - с лукавой улыбкой переспросила Николь. - А почему вы говорите так, будто мы не знаем друг друга? - Увидев на их лицах недоумение и растерянность, она чуть наклонилась вперед и понизила голос, превратившись на минуту в Олдена Стоддарда. - В отличие от вас Кинжал меня сразу признал.
- Черт... меня побери! - позабыв о приличиях, воскликнул Брекли. - То есть я хотел сказать... О, простите, миледи.
- Не за что, мой друг. - Николь пожала конюху руку и заговорщически прошептала: - Пусть это останется нашим секретом. Я не намерена отказываться от своей победы в дерби.
А, Пул, прежде чем к нему вернулся дар речи, с минуту стоял с застывшим взглядом.
- Значит, все это время...
- Да, все это время, - весело подтвердил Дастин. "Бедняга Пул! подумала Николь. - Он до конца дней не простит себе ошибки".
Она обернулась на звук тихо закрывшейся двери. Сердце Николь учащенно забилось при виде мужа, прислонившегося спиной к двери, разделяющей их спальни. Дастин, одетый в халат, из-под полуприкрытых ресниц окидывал свою супругу жарким, голодным взглядом: от короны пышных распущенных волос до изящных изгибов стройного тела, просвечивающего сквозь прозрачную ткань ночной сорочки.
- Наконец-то, - хрипло произнес Дастин. Пройдя через комнату, он заключил Николь в объятия.
- Что ты этим хотел сказать? - тихо спросила Николь.
- Что теперь ты моя. - Дастин ласково погладил щеку Николь. - Знаешь, сколько раз я приходил сюда и мечтал, чтобы ты поскорее здесь очутилась? Моя мечта сегодня сбылась. - Дастин взглянул на амулет, висевший на шее Николь, и бережно прикоснулся к нему. - Наверное, магическое действие твоего амулета распространилось и на меня.
- Я в этом уверена, - выдохнула Николь. - Весь сегодняшний вечер настоящее волшебство.
Глаза Дастина потемнели, пальцы его погрузились в волосы Николь.
- Достаточно ли я дал тебе времени, чтобы приготовиться? - спросил маркиз тоном, ясно говорящим, что, каким бы ни был ответ, он не намерен ждать ни минуты.
- О да, более чем достаточно, милорд. - Лицо Николь озарилось счастливой улыбкой. - Я начинаю понимать преимущества знатности и богатства. Просто поразительно, насколько быстро можно одеваться и раздеваться с помощью служанки.
- В самом деле? Что ж, в ближайшие дни ей не придется много трудиться.
- Почему? - спросила Николь.
- Потому что тебе не придется одеваться.
Николь закрыла глаза и ощутила, как губы Дастина приникли к ее губам.
- Моя прекрасная Николь, - прошептал Дастин. - Я чуть не умер в ожидании этого вечера.
- И я чуть не умерла, дожидаясь его,- призналась Николь, обвивая руками шею мужа.
Дастин снова поцеловал ее, на этот раз крепче, прошелся пальцами по ее позвоночнику и принялся ласкать языком ее рот - нежно, страстно, самозабвенно, и Николь захотелось, чтобы эти ласки никогда не кончались.
- Николь, - прошептал Дастин. - Я хочу, чтобы в нашу брачную ночь исполнились все твои желания.
- Они уже исполнились. С того самого момента, когда ты назвал меня своей женой.
- Ах, Николь! - пробормотал Дастин и поцеловал жену еще более страстно. - Я люблю тебя. Господи, как же я тебя люблю!
Николь прижалась к Дастину. Ничто не может сравниться с этими восхитительными мгновениями... Разве что следующие за ними, еще более прекрасные. Со всей силой чувства она ответила на поцелуй Дастина. Он застонал и приподнял Николь, прижимая к себе. Язык Дастина словно бы передавал Николь его собственную страсть. Он подхватил Николь под ягодицы и, не прекращая поцелуя, прижался восставшей плотью к теплому входу в рай меж ее бедер. Они оба лишились способности думать, говорить, дышать.
Голова Николь пошла кругом, лоно увлажнилось, как только твердая плоть Дастина прижалась к ее телу, обжигая его даже сквозь тонкую ткань ночной рубашки. Ей захотелось раздвинуть ноги, почувствовать Дастина глубоко в себе, ощутить, как он заполняет пустоту, предназначенную только для него. Николь инстинктивно принялась двигаться в такт супругу, и он вновь застонал, едва не раздавив ее в своих объятиях. Рука его невольно потянулась к самым потаенным изгибам тела Николь.
- Дастин, - она оторвалась от его губ, - прошу тебя... отнеси меня в постель.
Дважды повторять свою просьбу ей не пришлось. Дастин быстрым движением стащил с Николь ночную рубашку и швырнул ее на пол.
- Ты сейчас еще более неотразима, - восхищенно пробормотал Дастин. Во взгляде его горело такое желание, что нетерпение Николь возросло до предела.
Дрожа все телом, она развязала пояс халата мужа и распахнула его. Дастин резко сдернул с себя халат и бросил его туда, где лежала сорочка Николь, после чего подхватил жену на руки и понес к постели.
- Я хочу тебя больше, чем хотел прежде, - прошептал он, опуская Николь на белоснежные простыни.
Пальцы его прошлись по ее груди, потерли отвердевшие кончики сосков, потом замерли. Дастин, чуть отклонившись, некоторое время с любовью смотрел на Николь. Дыхание ее сбилось, все тело горело от невыразимого желания. Она лежала, не шевелясь, и поражалась тому, как может мужчина излучать такой магнетизм. В эту минуту он даже не прикасался к ней, а тело Николь содрогалось от каждого его взгляда. Она чуть не вскрикнула, когда глаза Дастина остановились на ее лоне и в них отразилось горячее, непреодолимое желание.
- Дастин... - Николь словно во сне произнесла его имя, и ее взгляд упал вниз, на восставшую плоть Дастина - большую, подрагивающую от желания. В благоговейном страхе Николь подняла глаза, и их взгляды встретились.
Дастин сделал шаг к постели, борясь с напором чувств.
- Нет, - сказал он. - Я хочу, чтобы это длилось долго - часами, днями, бесконечно!
- Дастин... прошу тебя, - прошептала Николь, раскрывая свои объятия.
Его сдержанности как не бывало. Дастин сдался и, что-то невнятно пробормотав, лег на Николь, накрыв ее губы широко раскрытым ртом, от чего Николь громко застонала и выгнулась навстречу его телу.
- Да! - вскрикнула она, когда Дастин, оторвавшись от ее губ, принялся с поцелуями опускаться вниз по телу Николь, зажигая пламенем каждую точку, к которой он прикасался.
- О-о! - пробормотал Дастин, охватывая губами ее сосок. - Ты божественна!
- Дастин... - Николь невольно закрыла глаза и стала понуждать Дастина продолжить свой чудесный путь вниз по ее телу.
Дастин схватил руки Николь, сплел ее пальцы со своими и припал к другой груди, разжигая в ней сладостный пожар, потом опустился на несколько дюймов ниже.