— Луна, дай мне сил пережить это, — думаю спутник Земли не выполнит твоё пожелание, так что крепись, дружище. — Садись, быстро.
Он посадил меня на заднее сиденье чёрной машины, пристегнув ремнём безопасности, как будто он меня остановит от моих планов. За нами ещё была белая машина, куда сели братья. Блонди осталась стоять около дома, махая рукой нам, точнее ему, сидевшему за рулём.
— Ты не забрал мои гаджеты! И я хочу наушники с музыкой! — как так можно? Целое лето играла в стрелялки и читала книги, слушая своих любимых (G)I-DLE, а тут тебе на, и нельзя ничего делать и забрать.
— Радио.
— Я. Хочу. Свой. Телефон. — раз по-хорошему не получилось, то получится по-плохому. Честно, если бы я была в обычной ситуации, то мне было стыдно за своё поведение, но этот оборотень не оставляет мне выбора.
Так мы проехали лес, но терпение кончилось. Он ударил меня. Кулак врезался в лицо с хрустом.
Только после нескольких секунд я поняла, что не могу дышать носом, из-за волнения не хватало воздуха, голова кружилась и мои хрипения прервали тишину в салоне.
Дверца открылась и руки Родиона подхватили меня, осматривая меня, его лицо менялось. Становилось более грусное. А я не могла ничего сказать, только крепко вцепилась в чужую одежду, тело стало из камня, не подчиняясь. Близнец прижал меня к своей груди, гладя по волосам, в то же мгновение глаза закрылись.
***
Стало не так больно, теперь можно свободно дышать.
Второй день я в незнакомой комнате, меня раздражает, что я не могу выйти из неё, дверь закрыта, выбить не получается. За окном решетка.
Уже который раз осматриваю себя в зеркало, нос не изменился, лицо тоже. На месте, всё моё. Больше всего волнует, что никто не заходит ко мне.
Просыпаюсь утром, еда на столе. Не спать ночью не получается, меня сразу вырубает прикосновение к подушке.
— Скучно, слишком скучно, — от тоски разговариваю сама с собой, не с кем завести разговор. Книг не занесли, очень жаль.
От резкого скрежета по двери я вскакиваю с кровати.
Блин, эти звуки похожи на собаку, даже поскуливание, а я боюсь этих блохастых.
Дверь открывается, точнее слетает с петель и на меня запрыгивает чёрное чудо—юдо, от неожиданности начинаю отталкивать собаку от себя. Через несколько секунд перестаю это делать, ведь это не собака, а волк. Оборотень.
— Что тебе нужно? Решил снова побить меня, — не знаю почему, но на глазах наворачиваются слёзы, стекающие дальше по щекам. Вагнер—волк слизывает слезинки и утыкается свои мокрым носом в мою шею, тяжело дыша. — Мне холодно на полу.
Оборотень, как по команде встаёт с меня и... Кусает за бедро!
— А-ай! Больно! Брысь! Цыбади! — нет сил сдерживать слёзы, и нет сил сопротивляться. — Лучше бы ты никогда не приезжал в город...
Мешающие сопли текут, затекая в рот.
— Альфа, она человек, не делайте этого, — на пороге появляется Дмитрий и отбрасывает волка подальше. Я продолжаю тихо шептать неразборчивые слова.
Просто дайте мне нормально пожить, разве так сложно?
***
— Прости, прости, пожалуйста, я хотел, как лучше, — подавленный голос Адольфа доходит до моего подсознания и я открываю глаза. Лежу в другой комнате, эта в тёмных тонах и сделана в стиле минимализма.
— Кусаться нехорошо, если ты не знал.
Мужчина молчит, но всё таки отвечает:
— Если дерзишь, то здорова. — снова меня подбирает под себя и нюхает волосы, зарывшись в них. — Мой волк вышел из под контроля, ведь не видел тебя. После сцепки ещё несколько дней самка должна находиться возле самца, чтобы он мог контролировать свой инстинкт собственника. А теперь лежи спокойно, или мне придётся снова укусить тебя.
Одного предупреждения достаточно, я не двигалась, молча смотрела на оборотня.
— Подожди... В каком смысле сцепка! — я с ним занялась сексом? Надеюсь, нет, не хватило мне этого в свой список проблем.
— Спаривание. Чтобы вылечить тебя мне пришлось с тобой...
— Не продолжай. О, Боже, почему это со мной творится, — радует, что я ничего не помню, уже спасибо.
— Дмитрий рассказывал про твою любовь к сладкому, хочешь торт? — кивнула и он встал, скрывшись за дверью.
Вскоре Адольф пришёл, чтобы взять меня на руки и отнести на кухню, где находился накрытый стол. Я с удовольствием всё ела и пробовала новые сладости.
— Ладно, я тебя прощу на этот раз. Но расскажи мне про своих, э-эм. Сородичей, или как их назвать.
— Если поцелуешь меня.
— Что-то ты сегодня слишком разговорчивый и требовательный, — для меня почему-то было странно видеть улыбающегося Вагнера, ещё и просящего такие вещи. Сам же говорил, что я ему нужна из-за запаха.