Решив, что поищет изготовителя на своей вечерней медитации, Игорь Сергеевич вышел из транса и, со смаком потянувшись, пошел к телефону, прослушать, что записалось на автоответчик. Звонили, большей частью, пациенты. Кто благодарил, кто сообщал, что просит перенести его сеанс, какой-то псих очередной раз предупреждал Игоря Сергеевича, что «разумные эйдосы планетарного сознания не потерпят вмешательства инопланетного эмиссара инсектоидов», которым и являлся, по мнению говорящего, господин Дарофеев. Пономарь знал этого безобидного умалишенного, сдвинувшегося на чтении Даниила Андреева. Помочь ему, без его согласия, целитель не мог, и тот изредка веселил экстрасенса подобными фразами.
Но следующий звонок оказался от Корня. Ему Игорь Сергеевич уже сказал адрес убийцы Кропаля и теперь мафиози, кипя гневом, заявлял, что пойманный его ребятами человек оказался невиновен, далее следовало ультимативное приглашение Дарофеева на встречу, чтобы разобраться во всем раз и навсегда. На эти угрозы, несмотря на то, что они были куда серьезнее, нежели предупреждения «разумных эйдосов», целитель отреагировал лишь усмешкой. Если Кропаль разумный человек, то ему можно кое-что объяснить, и он успокоится.
Но не успел целитель включить телефонный аппарат, как раздался звонок. Говорил Сергей Владимирович.
– Я побеседовал с женой Серова, того убийцы, которого вы смотрели в изоляторе.
– Так… – отреагировал Пономарь, – интересно.
– Она сообщила, что ее муж летом ездил в город Хумск, на приработки. И после этого он стал странно себя вести…
– Хумск? – недоуменно переспросил Дарофеев. – Это где ж такой находится?
– В предуральи, – пояснил майор. – Я посмотрел по карте, он около Мари Эл, Мордовии.
– Никогда не слышал.
– Его недавно рассекретили. Там куча каких-то закрытых институтов, атомная энергетика, что-то такого типа.
– Понятно, – сказал Игорь Сергеевич.
– Вот. Пока все, – доложил Изотов. – Будет чего новенькое – перезвоню.
– Спасибо, – радушно проговорил целитель.
Как только Игорь Сергеевич повесил трубку, раздался требовательный звонок в дверь. Посмотрев в глазок, Дарофеев увидел знакомую физиономию Корня. Глава мафии прибыл собственной персоной.
Зажатый на заднем сидении новой «Волги» между двумя головорезами, Пономарь оставался совершенно спокоен. На «штурманском» месте сидел Корень и его затылок выражал презрение к экстрасенсу. За все время, от момента, когда Игорь Сергеевич, улыбаясь, отворил дверь, и до нынешнего, не было произнесено ни слова. Бандиты, ворвавшиеся в дарофеевскую квартиру из-за спины босса, вывернули Пономарю руки, и, как он был, в домашнем кимоно и тапочках, запихали сперва в лифт, а потом и в машину. Целитель не сопротивлялся.
«Волга» проехала по Рублевскому, свернула на Кутузовский, промчавшись мимо Поклонной горы, где у колонны бронзовых мертвецов, несмотря на поздний час, катали детишек на пони и верблюде. Промелькнул и сгинул Киевский вокзал, машина покатила по Садовому кольцу.
Игоря Сергеевича привезли в район Чистых Прудов, там, во дворах, за театром «Современник», водитель затормозил и остановился у какого-то старинного дома. Дарофеева вывели из машины и, уже не заламывая руки, повели в подъезд.
Несколько пролетов и остановка у обитой черным дерматином двери. Не отпуская целителя, один из бандитов нажал на кнопку звонка. Внутри отозвалось пронзительным треском. Через мгновение дверь распахнулась, возникший в проеме охранник с автоматом лишь мельком взглянул на прибывших и отступил в темноту.
Подлинному коридору Игоря Сергеевича провели в одну из комнат. Первое, что бросилось в глаза Дарофееву, был сидящий на стуле человек. Голова его безвольно свешивалась, и по груди, спускаясь на мускулистый живот, шла неширокая алая полоска. По полу были расстелены цветастые листы «Экстра-М», и там, среди обилия красного, практически не были заметны кровавые капли.
– Посмотри, что из-за тебя с человеком сделали!
Корень подошел к сидящему и за волосы поднял тому голову. Лицо, представшее взору Дарофеева больше походило на рисунок из анатомического атласа. Пустое, с закрытыми глазами, сплошь покрытое кровью. Внезапно губы разжались и изо рта, вместе с черно-красным комком, вывалился натужный стон. Николай Андреевич, раздув ноздри, посмотрел в глаза целителю и отпустил волосы несчастного. Голова упала на прежнее место.
– Он не признался, – со зловещей улыбкой проговорил Репнев. – И я хочу объяснений. Иначе…
Дарофеев не любил, когда ему угрожают, он приходил от этого в бешенство, но сейчас, памятуя о том, что он не должен допускать негативных мыслей, целитель внутренне простил нетерпеливого мафиози и твердо произнес:
– Вы их получите. Но сперва я хочу получше рассмотреть этого человека.