А чего сразу я? Но рассказать все же пришлось. Алексей Михайлович выслушал внимательно, затем обернулся к Гришке:
- Ну, сыщик, и что узнал?
- Да глупости все это, - признался друг, виновато посмотрев на меня. – Я гляжу – он мимо дома уже впотьмах проходит и прямиком через мост! Ну, я куртку в руки и за ним. Только темно же, ни зги не видать, я потоптался, хутор кругом обошел – с фонариком уже – никого, конечно, не нашел и вернулся. А наутро служба как ни в чем не бывало ввелась.
- Может, он к бабе какой ходит? – неуверенно предположила я.
- Бабке, - поправил скептически Гришка. – Там окромя Дашки молодух не было. Машка с Петро поженатые, а остальные все за семьдесят уже.
- Ну… Отец Пантелеймон тоже не первой свежести, - хмыкнул участковый. – Хотя в эту версию сложно поверить. Вот что, Алиса: обнюхай его при случае.
Мало же ему времени понадобилось, чтобы начать меня в своих полицейских штучках использовать! Но я и сама об этом думала, просто приближаться к священнику (особенно получив по носу) не хотелось. Да и повода, вроде, не было. Придется придумать.
- Черт с ним, со священником, - махнул рукой Гришка. – Ты лучше скажи, что там в городе?
Леша помрачнел:
- Хорошего – ничего. Маринкину квартиру обыскали, ничего не нашли. Я пытался ордер на домик лесничего выбить, но он казенный, поди туда пробейся. Там теперь уже другой живет. Да и, честно говоря, прятать там Стас ничего бы не стал, ибо жил месяц на месяц. Опасно.
- Ты про рубины? – уточнила я. – Ну хорошо. Рубины пропали. А как на счет посредников? Как они покупателей находили?
На меня посмотрели как на дурочку.
- Алиса, да я в деревне работаю и то могу тебе на вскидку четырех скупщиков назвать. Они что угодно возьмут и не спросят даже, - вздохнул Алексей Михайлович. – А Маринка в городе. Мало ли с какой швалью она по работе общалась.
- Она же в морге работала…
Я замерла. Морг. Очевидно, Алексею Михайловичу пришла в голову та же идея, потому что зрачки его заметно расширились от волнения.
- А ты не думаешь, что она могла…
- В трупы? Рубины в трупах? А если родственники найдут?
- Есть ведь неопознанные. Бесхоз. Камни оттуда и забрать легче легкого – на опознание много кто приходит, приметы только назвать и пропустят. И даже договариваться не нужно – рубины в карман, деньги на стол. Если брала наличкой, то и доказать ничего нельзя.
- И куда они, по-вашему, эту наличку засовывали? – ехидно осведомился Гришка.
Версию тут же пересмотрели:
- Пусть не наличкой, пусть переводом, возможно, на подставное лицо? Нужно запросить проверку на ее родственников. Если всплывет – дело практически доказано. Но сначала - в морг съездить, бесхозов посмотреть, мало ли…
Все, участкового мы потеряли. Больше он думать ни о чем не мог и даже с щенком в итоге пришлось возиться мне. Шипя и ворча, я уселась на полу в кухне и раз за разом поворачивала это бесполезное создание к миске с размоченным в молоке хлебом. Завтра ему кашу сварю с мясом, а то недоразумение одно, тьфу…
Глава 5.1
Ясная, но прохладная погода продержалась до начала октября. Все это время я про отца Пантелеймона хоть и помнила, но откровенно говоря, было не до него. Мой дом превратился в поле битвы сил добра. Точка. Участковый и Гришка, скооперировавшись, решили-таки крышу мне починить, но поскольку методы у них были кардинально разные, я начала опасаться, что останусь совсем без дома. Самое обидное, что их это даже не расстроило: а чего, говорят, тебе терять? Эта халупа сама того и гляди развалится. Новый дом надо строить (это Гришкина идея) или переезжать (это уже идея участкового). Гришке в итоге я отвесила подзатыльник, а на участкового воззрилась, как на восставшего из мертвых: с удивлением и опаской. Дело было уже вечером, Гришка ушел к себе, а Алексей Михайлович остался у меня (потому что я в одном доме с собакой спать отказалась).
В полусонное молчание начали закрадываться тревожные нотки.
- Что значит – переехать? – осторожно переспросила я.
Он вздохнул:
- Сама знаешь. Ко мне, - и прежде чем я вновь успела ляпнуть что-нибудь о щенке, добавил: - Конечно, после того как Бугай подрастет.
Бугай – это идея окрестной детворы, которая повадилась тискать несчастную псинку в мое отсутствие.
Я занервничала. Переехать. Я и в этом-то доме еще не обжилась… И потом, жить с кем-то? Постоянно? Это…
- Ты не хочешь? – в голосе проскользнуло тщательно скрытое беспокойство.