- Тихо ты, - шикнул Гришка, переходя на медленный крадущийся шаг. – Какой еще доярки, это ж старый монастырь!
Я резко остановилась:
- Какой еще монастырь?
- Ты чего, мать? – опешил друг. – Не знала?
Как оказалось, развалины старого монастыря были константой для деревенских уже лет семьдесят. Был монастырь – небольшой, монахов в нем всего человек десять и проживало. Со времен Николая Первого стоял, деревянные срубы уже наполовину в землю ушли. То, что я поначалу приняла за коровник – длинное низкое здание – оказывается было домом и примыкающими хозяйственными постройками, а рядом виднелись остатки часовни. Честно говоря, все это скорее угадывалось, потому что во времена Советской власти монастырю быстро пришел конец, часовню взорвали, а дом монахи сами вскоре покинули. Стены в нем остались нетронуты – только крыша провалилась, да перекосило сруб.
В общем – обычная история, что тут такого интересного?
- Настоятель монастыря, говорят из часовни выходить отказался, - суфлерским шепотом рассказывал Гришка, пока мы подбирались к остаткам оной. Воронка вышла нехилая, камни разбросало далеко окрест и я то и дело на них натыкалась. – Так и помер там.
- И что тебе от него понадобилось? – вздохнула я, с любопытством рассматривая окрестности. Остатки кладки виднелись в бурьяне. Влажная земля под ногами ощутимо ходила – не то болото вскоре будет, не то доблестные монахи еще и подземных ходов понарыли, хотя скорее первое.
- Да нужен он мне больно, - обиделся Гришка. – Я вообще в это никогда не верил. Мы в детстве с пацанами сюда ходили, нашли только дядю Васю, он нас нагайкой отходил, чтоб не шарились впотьмах. Я того… обряд провести хотел.
Я повернулась к нему:
- Что еще за обряд?
- Духа хотел вызвать, - признался балбес. – Я книжку в городе купил, по магии… Вот.
Из-за пазухи была выужена и предъявлена бульварная книжонка в мягкой обложке, коей Гришка тут же получил по лбу.
- Ай! Алиса, ну чего ты? Говорят же, что духи все знают, я про рубины хотел спросить… Ай! У меня от Генки грабли остались – он мне когда-то давал, мои поломатые были, я и подумал, это ж его вещь? Должен он на нее выйти…
Идея использовать грабли в качестве якоря меня добила.
- А чего, про духов – это сказки что ли? – убедившись, что драться я больше не буду, Гришка подполз поближе. – Алиса?
- Нет, - вздохнула я. – Не сказки. Только тебе сильно повезло, что никого ты не вызвал, а то остались бы рожки да ножки…
- Как это – никого? – возмутился он. – А отец-настоятель?! Я ж говорю, видел его, как наяву! Я, значит, туточки расположился, в книжке написано, что лучше всего освященная земля подходит, только ее осквернить надо. Но я это… я ж не вандал какой, к тому же от отца Пантелеймона влетит, если куриной кровью на кладбище часовню обмазывать. А здесь уже и не живет никто, вот… Я с вечера петуха зарубил, кровь в банку перелил, а мясо того, разделал и суп сварил.
- Не тот ли суп, которым Даша нас на ужин кормила? – поперхнулась я. – Нет. Не отвечай. Что дальше?
- Ну, круг начертил, свечки, значит, поставил, кости куриные в центр вместе с граблями положил. Там надо было человеческие, но я ж не буду Генкину могилу раскапывать… - зачастил Гришка.
Из меня вырвался нервный смешок. Действительно.
- Вот. И тока я банку открыл, чтоб, значит, стены помазать, как глядь – а по часовне фигура белая летает! И балахон за ней следом эдак вот разлетается и волосы белые по воздуху плывут! – сделал круглые глаза друг. – Тут-то у меня сердце чуть из груди и не выпрыгнуло! Я ноги в руки и бежать, сам не помню, как в деревне оказался… Но призрак был, чтоб мне провалиться! Ты может того, сходишь, проверишь?
- Я?! – возмутилась я. – А сам?
- А вдруг он вылез, потому что я бесовщину творить собрался? – обиделся парень. – Нет, если тебе, конечно, друга не жалко я схожу…
- Сиди уже, - терпение у меня лопнуло и я поднялась во весь рост. – Схожу, проверю…
А то не дай боги он действительно батюшку с того света вызвал своей дуростью. Жалко же будет, дурака.
Хотя если честно верилось мне в приведение слабо. Мало ли что ему привиделось в темноте? Да и настращал себя поди до чертей в глазах. Об обряде и говорить нечего – такой и призрак убиенной курицы не вызовет, не то что человека.
В общем, я довольно беспечно спустилась к часовне и начала обходить ее концентрическими кругами. Не потому что боялась, а просто камней было навалено много. И темно. И дождь.