Тим округляет глаза на моё орудие. А я выдыхаю, но не надолго.
— Всего лишь хотел попросить накормить нас, — улыбается, поглядывая на нож. — И сделать кофе.
Кажусь забавной как обезьянка в цирке, судя по выражению лица. А мне вот наоборот, ни черта не весело. Чему Тим радуется? Встрече с братом, примчал по зову спасатель. Подозреваю по звонку. Знатно переполошились, не с проста.
— Кого нас? — голос не слушается.
— Нас, — раздаётся там, за Тимом.
Слышу как выдвигается стул.
— Что происходит, Тим?
— Всё хорошо, замки быстро поменяют и разбегутся. Прошьют защиту дома и всё будет хорошо.
Тим утаскивает кусочек огурца с тарелки, чмокает в нос и садится напротив брата, ко мне спиной. А тот обдаёт таким презренным взглядом, сложно понять причины, чем так недоволен. Что остаётся, сервирую на двоих.
— Давай, вспоминай, кому успел дорожку перебежать? — Аристарх спрашивает у мужа.
Столовский ужин перед ними, включаю кофемашину, замечаю скептический взгляд в тарелку. Вы посмотрите, звезда морду воротит. Тим уплетает в это время мамины котлеты, от неё полуфабрикаты привозим.
— Она у тебя и готовить умеет? — искренне удивляется, попробовав маленький кусочек.
Актёр недоучка, талантище не профукай, растрачивая впустую на ненужных баб. Вытрясаю из пузырька валерьянку себе в кружку с чаем. Приподнимает вопросительно бровь. Плевать мне, я хочу спать как труп и не помнить тебя. Тим резко обернулся, нахмурился. Потом будет допрос устраивать по поводу вонючей настойки. Ну не пью я, один раз себе позволила и вон чего… Стоп! Не надо воспоминаний. Видимо переборщила, вкус у чая отвратный.
Я знаю, видит мандраж и понимает его причины, это самое паршивое. Разговор братьев пролетел мимо меня, постоянно в себе. Очнулась, когда жужжащие рабочие судя по звукам складывать инструмент принялись, Тим отлучился, оставив меня с ним наедине. Взгляды скрестились тут же, смотрим, оторваться не можем, по крайней мере я.
— Подумала?
Промолчала.
— Долго не думай, я времени не давал. Это будет лучший исход для тебя.
Зачем это делает, мне не понять. У него для каждого проработан свой сценарий. Молчу и рассматриваю гада. Привыкла видеть немного в другом обличье, а тут джинсы тёмные, футболка голубая, слегка растрёпанные волосы, чуть влажные с дождя, на щеках темнеет щетина. Выглядит моложе двадцати девяти лет. Он всего на четыре года старше, а занимает высокий пост, не просто занимает, он власть и сила, эти слова всегда ассоциируются с ним у всех. Боятся, уважают, не из тех значит кто тупо живёт на родительские бабки и транжирит расточая молодость. Удивительный человек. Ну поклонись теперь ему, чего уж там, аплодируй стоя. Прикрываю на секунду глаза, распахиваю, а он передо мной, отбирает воздух, втягиваю быстро носом, лучше бы этого не делать, знакомый аромат кружит голову. Моргаю в страхе, возвышается расправив плечи, здоровенный, потрясающий, загораживает собой весь мир от меня или меня от всего мира, манит губами. Кружка падает из рук, жаль пуста, успеваю подумать. И он взвыв, отскакивает на одной ноге, ухватившись за другую, жалостливо глянув на меня. Прямо ему по пальцам.
Тим вернулся, вовремя, взгляд с него на меня, потом усмехается.
— Юль, ты за что его? Приставал?
Жаром так обдало, лицо загорелось. Муж наблюдает внимательно за моей реакцией.
— К ней пристанешь, — звучит обиженно от пострадавшего.
Не, ну талант!
— Кофе на столе, я спать, — бросаю и пулей вон.
Колотит неимоверно, валерьянка не то, что мне нужно, совершенно. Литр водки и в кому. Залезла под одеяло, трясусь схватившись за голову. Больше не выдержу вариться в этом. Как другие живут в подобном годами, мне не понять. Раскрыть правду, и пусть израненная, зато живая выберусь. Может пройдёт время и я оправлюсь, вернусь к нормальному состоянию. Совершенно не замечаю ничего вокруг себя, жизнь пролетает мимо, в том числе моя собственная.
С того дня как мы побывали в доме родителей Тима, он изменился, я чувствую. Смотрит по-другому, трогает, целует и будто наблюдает. Тяжело дышать становится, спазмы в лёгких душат, грудная клетка пылает. Сползаю с кровати и тащусь словно на издыхании к лоджии. Сил нет открыть дверь, оседаю на пол часто пытаясь вдохнуть, голова кружится.
— Юль, — подскакивает Тим, — Юль, что с тобой?
— Дышать не могу…
— Телефон, — рычит зло, мечется. — Твой где?
— Открой… — молю жалобно, ухватившись за ручку.